– Хорошо. Вам нужен бензин, жидкости и всё остальное? Пусть твой Пухлый идёт и забирает, раз такое дело.
– И жратва нам нужна тоже, этсамое! – вклинился Пухлый.
– И жратву забирайте! Забирайте и проваливайте отсюда! – повысил голос отец.
– И шо ж так грубо-то, а? – насмешливым тоном сказал Джон. – Дело в том, шо для сборов был предназначен наш товарищ, который по твоей милости сейчас лежит где-то холодный… мёртвый…
– Ты за это ответишь, сволочь, – сквозь зубы прошипел Пухлый. – Это был мой брат, ты, скотина! А ты убил его, тварь! Джонни! Я до смерти хочу размозжить ему его тупую башку!
– Так, Пухлый! Анука убери палец с курка! Быстро, я сказал! Вот та-ак! Хорошо-о. Стрелять будешь только тогда, когда я об этом скажу, понял? У тебя есть сейчас другое занятие, поважнее, чем выпустить ему мозги. Ты слышал? Этот добрый господин жалует нам всё, шо мы захотим. Так иди! Иди собирай. Ты ещё здеся?
– Не, я уже тама, – прохрипел Пухлый, сжимая до белых пальцев свой обрез.
– Иди, – продолжал Джон, – я тут сам разберуся.
– Дак это ж надо ж Мэрс пригонять!
– ТАК ПРИГОНЯЙ! – взорвался Джон. – Или мне его пригнать?! Шо-то до тебя туго всё доходит! Иди за Мэрсом! Бегом!
Пухлый опустил обрез и повернулся лицом к воротам.
Яркая вспышка молнии внезапно озарила всё помещение, и тут же раздался оглушительный гром. Никто не заметил, как небольшая металлическая дверь в воротах распахнулась настежь, и с улицы ворвался какой-то человек.
Всё произошло настолько быстро, что никто даже не успел ничего подумать. Ворвавшийся человек с яростным криком побежал в сторону грузовичка, где стоял отец Кима; на ходу он вырвал обрез из рук изумлённого и ничего не понимающего Пухлого, и тут же начал стрелять куда попало.
Отец Кима прыгнул под днище грузовика. Пухлый отлетел куда-то в сторону. Джон метнулся назад к столу, где они только что сидели. Ким каким-то образом изловчился и вырвался из лап здоровяка; он упал на пол и пополз к большой бухте металлического троса.
Сумасшедший стрелял не переставая. Он поливал свинцом всё вокруг. Посыпались стёкла. Грузовик превратился в изрешечённый остов.
Откуда-то орал Джон, пытаясь перекричать звуки выстрелов.
Наконец, свинцовый душ закончился. Все увидели коренастого мужчину в короткой куртке, в широких джинсах и с перекошенным от ярости лицом. Секунду спустя очередная вспышка молнии осветила всё вокруг. И этой секунды хватило, чтобы увидеть по-настоящему кошмарный вид этого мужчины. Всё его лицо было в крови, куртка разорвана и там, где он стоял, на полу виднелись небольшое лужицы крови.
– Жмур!!! Твою мать!!! – Орал Джон. – Ты что творишь, придурок!!!
– Братуха!!! – подал голос Пухлый. – Ты живой! Едрёна, этсамое… тфу ты… этсамое… матрёна! Живой! Жмур! Брательник! Это ты!
– Забери у него обрез, Пухлый! Забери сейчас же! – кричал Джон.
– Халк! – кричал Пухлый. – Это же ведь это… брательник! Он, этсам… он едрёна-матрёна, на хер, живой! Халк! Он живой!
– Ты слышал меня?! Забери у него обрез, иначе он всех нас перестреляет к чёртовой матери! Забери обрез!
– Жмурик! – Пухлый выполз из-под небольшого верстака и направился к брату. Тот стоял на месте, задыхался и осматривал всё вокруг бешеными глазами.
Когда Пухлый подошёл к нему поближе, Жмурик дёрнулся и наставил на брата оружие.
– Где он? – прохрипел Жмурик. – Где этот хмырь?
– Жмурик, – ласково прощебетал Пухлый. – Отдай мне, пожалуйста мой обрезик.
