Молодой человек внимательно осмотрел весь зал. Кругом было тихо.
Медленно переступая, парень пошёл к выходу. Винтовка пропала. Это было ясно, как день – в этом зале её точно нет. Значит, как учил отец, надо искать следы. Любое существо из плоти и крови оставляет следы, стало быть, и тот, кто украл оружие, тоже их оставил. Осталось только узнать, кто это мог быть. За всю свою жизнь парень не видел живых людей, кроме отца. То, что произошло много-много лет назад, уничтожило всё человечество; парень много раз бывал в этом городе, но так никого и не встретил… ни разу. Так неужели же, сюда мог прийти какой-то человек? Ну, конечно! Это человек. Кому ещё понадобилось бы оружие? Вот только враг он или друг? Парень до сих пор жив, значит, тот вор не захотел убивать спящего. Можно было назвать его другом? С большой натяжкой. Но оставался ещё один аргумент – вор просто не решился убить парня, но что помешает ему это сделать теперь? Тот человек мог сидеть где-нибудь в засаде (например, в противоположной многоэтажке) и ждать, когда молодой человек выйдет на улицу. В первый раз он его, скажем, не заметил, а вот теперь, после того как парень устроил немалый шум, вор мог активизироваться и начать следить.
Выходить было опасно. Но выбора другого не было. Чтобы добраться домой – в безопасное место – нужно сесть на мопед, который стоял у лавочки.
Соблюдая все правила конспирации, молодой человек медленно подкрался к выходу и тщательно осмотрел пустую улицу.
Никого.
Осмотрел все первые этажи противоположной многоэтажки. Парень успокаивал себя тем, что, судя по всему, вор не стал бы прятаться там, а убежал бы отсюда как можно дальше.
Подумав так, парень глубоко вздохнул.
«Вот, что я теперь скажу отцу?.. Придётся признаться, что уснул…»
С этими мыслями, он медленно направился обратно к своему мопеду. Пройти нужно было метров пятьдесят, и за все эти пятьдесят метров парень оборачивался чуть ли ни на каждом шагу.
Мопед ждал его облокоченный на полуразрушенную лавку. Её металлический каркас был ещё более-менее целым, но зато бруски, на которых когда-то сидели люди, почти все были прогнившими и поломанными. Но кое-где дерево всё-таки сохранилось – три бруска ещё как-то держались и даже выдерживали вес облокоченного мопеда.
Подойдя к своему «железному коню», парень закинул ногу и сел в седло. Но когда садился, вдруг заметил что-то, что привлекло его внимание. На трёх сохранившихся брусках что-то чернело – парень заметил это боковым зрением. Взглянув вниз, он не удержался от восклицания:
– А-а! Как это!.. Что… Что он здесь делает…
На брусках лежал его Штайр АУГ.
Парень нагнулся, не веря своим глазам, схватил оружие и прижал к груди. Чуть погодя, когда удивление немного прошло, он тихо сказал:
– Нет никакого вора… Нет никаких людей. Я здесь один, как всегда… – Немного собравшись с мыслями, он вдруг понял невероятную вещь. –Получается, что я пошёл на охоту безоружным… Штайр всю ночь пролежал здесь… А-а-а-а-это-же-надо… Охотник хренов… Тьфу!
К винтовке был приделан ремешок. Парень перекинул оружие через плечо, свою сумку прицепил к седлу и, ругая себя, как только можно, поехал прочь из города.
Жили они с отцом примерно в десяти километрах от города, на старом складе металлургического завода. Их быт был полностью обустроен, и это было только лишь заслугой отца; парень это понимал, поэтому, даже несмотря на некоторую занудность воспитателя, очень уважал его и даже любил.
