Борис же в этом вопросе испытывал некоторые трудности. Виталий по-прежнему жил на севере. Василий пару лет назад женился и переехал в другой город. Его жене, после окончания института, предстояло отработать три года по распределению. Нынешнему поколению читателей, думаю, придется пояснить что такое «распределение». В советские времена все молодые люди, окончившие высшие учебные заведения, средне-специальные учебные заведения, были обязаны отработать три года в том регионе и на том предприятии, которые им укажет государство. Это была своего рода плата за бесплатное обучение. Так вот, Светлане, жене Василия, предстояло отправиться в другой город. Молодые люди поженились сразу после окончания Светланой института и отправились туда, куда их послало государство (точнее, оно послало Светлану, но не оставаться же Василию дома и ждать ее возвращения).
Таким образом, Борис с мамой остались вдвоем. Валентина Сергеевна родила Бориса довольно поздно, и потому уже была на пенсии, возраст брал свое, и ей стало трудно управляться по дому, содержать хозяйство. Перед Борисом стояла дилемма. Либо оставить маму одну и уехать учиться (а Борису очень хотелось поехать на учебу в другой город, потому что в их городке не было никаких учебных заведений, кроме школ, разумеется), либо продолжить обучение в школе и оттянуть таким образом неприятный момент расставания с мамой и отчим домом как минимум на два года. Выбор был труден, и Борис никак не мог ничего решить.
Валентина Сергеевна, видя и понимая страдания сына, пришла на помощь.
– Сынок, если ты хочешь уехать учиться – езжай, – однажды, сидя за чаем, обратилась она к Борису. Протянув руку (он сидел рядышком), она ласково потрепала его по голове. – Обо мне не беспокойся, – предупредительно продолжила женщина, заметив, что Борис хочет что-то сказать.
– В самом деле, поезжай, – ее голос был таким нежным, но в тоже время убедительным, что у Бориса как-то сжалось сердце. – Ну что я не управлюсь тут без тебя? Я еще не такая старая. Ноги ходят, голова работает. Огород у нас небольшой, к тому же до конца лета ты будешь здесь, и основной урожай мы уберем. С двумя десятками кур я как-нибудь справлюсь, приготовить себе еду я тоже смогу, а уж съесть ее у меня точно достанет сил, – она улыбнулась.
– Ну, я не знаю, мам, – Борис поднялся, обнял ее за плечи и приблизился к старческому, морщинистому, но такому родному и любимому лицу. – Ты и вправду хочешь, чтобы я поехал учиться?
– А что тебе здесь делать? Колька уедет, многие твои друзья тоже разъедутся. С кем ты тут останешься? – Валентина Сергеевна поцеловала сына в лоб. Конечно, ей не хотелось отпускать его и остаться одной в этом огромном, как ей теперь казалось, доме. Материнское сердце желало, чтобы младший сын, ее маленький мальчик, был всегда рядом с ней и никогда ее не покидал. Но сердце матери думает не только о себе, прежде всего оно заботится о своих детях. Как бы ни было больно и грустно расставаться с любимыми чадами, оно все равно идет на этот шаг, а порой и само подталкивает их к этому, потому что понимает, что так для них будет лучше. Рано или поздно птенцы улетают из родного гнезда.
Борису, конечно, хотелось ощутить вкус свободы, оказавшись в другом, еще неизведанном мире, мире новых знакомств, новых чувств, новых эмоций, новых друзей. Его всегда влекло что-то новое, неиспробованное, что-то такое, чего еще не было в его жизни. Но и маму свою он очень любил, и не мог вот так запросто оставить ее совершенно одну.
