– Извините, мы знакомы? – спросил молодой человек.
«Что ответить? Надо собраться».
– Нет, вряд ли. С чего ты решил?
– Просто ты уже пять минут смотришь на меня.
– Вовсе не смотрю. Просто задумалась.
– И о чем? Если не секрет, конечно.
– Ни о чем, просто разные мысли.
Сердце колотилось с такой силой, что она чувствовала каждую мышцу в грудной клетке. «Надо вести себя максимально естественно, как обычно».
– Саша, – молодой человек протянул руку.
– Женя, – она робко ответила на вежливый жест.
Вместо леденящего проникновения под кожу она почувствовала тепло, словно коснулась только что выглаженного полотна. Контакт продлился недолго, но Женя еще некоторое время ощущала его в ладони.
Повисло молчание. Она рассматривала соседа. Легкая светлая толстовка, загорелое лицо, белые зубы, короткие волосы, выгоревшие на солнце, летние широкие брюки, чуть мешковатые. Главное – улыбка, делающая лицо красивее.
Саша сидел спокойно, слегка отвернувшись. Явно изучал людей, плавно двигающихся под музыку. Не искал общения, просто коротал время, дожидаясь кого-то. Знакомство с девушкой было лишь проявлением вежливости…
… Утром, добравшись до дома и оставаясь под действием «эксперимента», она пробовала уснуть, но ее будоражили образы из диснеевского мультфильма. Она была Белоснежкой, а Саша – ее принцем. Они гуляли вдоль ручья, бегущего по лесу, и распевали песни…
Потом все превратилось в огромный холст с бешено крутящимися яркими масляными красками. Потом она уснула, и проспала почти все воскресенье.
Завтра был понедельник. Предстояло пережить рабочую неделю, и не одну.
***
– Да что ж так жарко-то?
Митяй вывалился из метро на площади Пушкина. Солнечный кулак сразу двинул ему в обветренную физиономию. Тридцать пять градусов, полдень и полное отсутствие намека на движение воздуха создавали наихудшие условия для похмелья. Правда, и благоприятных условий для похмелья не существует, но все же, все же…
Оглядевшись по сторонам, он неуверенно поплелся к скамейке, спрятанной в тени. Ноги не слушались, и короткий маршрут превратился в пытку. Да еще и сам Митяй усложнял себе передвижение, пытаясь на ходу перетрясти карманы в поисках денег. «Так, двадцать рублей. Стоп. У меня же была карта». Он еще раз перепроверил «чехлы для рук».
– Проср…!
Звонок прервал уже практически оглашенное на всю улицу ругательство.
– Алло? Да…Нет…Когда? И что я буду делать?
Короткие гудки.
Без мыслей в голове Митяй добрел до лавки и уселся рядом с парнем, докуривавшим сигарету. К Митяю начали приходить бессвязные мысли полукриминального содержания. Пришлось потрясти головой. Помогло.
«Ладно, нормальные герои всегда идут в обход», – сказал себе Митяй и повернулся к парню.
– Старик, не знаешь, у кого тут можно наклянчить двести рублей на пиво?
– Не представляю,– ответил парень.
– Да? А что это у тебя курево такое странное? Трава?
– Стал бы я посреди города косяк забивать! Самокрутки.
– Похоже, я не по адресу.
– Бывает.
Митяй еще раз огляделся по сторонам. Перспективных контактов не наблюдалось. Да и кто сейчас согласится с ним разговаривать? Не бомж, но странный тип. Конечности, торчащие из мятой футболки и потертых шорт, покрыты татуировками. На лбу ссадины. Двухнедельная щетина. Вдобавок такой перегар, что на лету воробьи падают. Красавчик.
– Да не смотри ты на меня так. Не зэк никакой, просто татуировки, по приколу, – среагировал Митяй на косой взгляд парня. – Ты извини, что подошел, начал деньги просить. Понимаешь, трубы горят, а все средства на карточке, а она у брата. Забрал у меня, чтоб не бухал. А я вторую неделю пью. Отпуск у меня.
