– Па, не переживай. Вереника мне подробно объяснила дорогу, не заблужусь.
– Ох, не нравится мне это решение, – проворчал Феодул. Не давая, лошади свернуть на обочину, та все порывалась попробовать свежей травы.
– Ты же сам его одобрил, – ласково проговорила дочь и чихнула, травинка попала в нос.
Мужчина улыбнулся.
– Да, одобрил. Вчера он казался мне идеальным, – он обернулся, чтобы посмотреть на дочь.
– А сегодня отпускать тебя одну мне не кажется хорошей идеей, – зло стеганул поводьями, лошадь, воспользовавшись волей, все-таки стала щипать траву.
На телеге все замолчали, только лошадь обиженно вздохнула и пошла по дороге.
– Па, я дойду. Прибьюсь к обозу, идущему в Китень, и дойду. – Селена села, чтобы обнять отца. Уткнувшись ему в плечо, сказала: – Честно, честно. Я дойду, найду знахарку Зарину. Передам ей письмо от Вереники. И она возьмет меня в ученицы, мне осталось учиться всего пару лет, а потом пришлю вам весточку. И расскажу как у меня дела.
Поцеловала отца в колючую щеку и прильнула к надежному плечу. Феодул вздохнул и обнял дочь одной рукой, крепче прижимая к себе.
Вчера они все утро спорили, что делать. Глава семейства требовал, чтобы Селена осталась в деревне, а любому кто скажет хоть слово, он это слово запихнет обратно в глотку. Женщины убеждали его, что дочери будет лучше в городе. Там ее никто не знает. А здесь, как только узнают, что плавала в «кровавый закат», сторониться начнут, да и любую неприятность приписывать ей будут. Пьянство мужа, болезни скотины, да простые ссадины у детей начнут связывать с тем закатом. А уж как хоронили – никогда не забудут, вслед шипеть будут. Вереника пообещала написать письмо своей подруге по школе знахарке Зарине, попросить доучить Селену. И Феодул сдался, неохотно, скрипя сердцем, он отпустил дочь. Категорически заявив, что сам отвезет ее в ближайший городок, в дне пути от их деревни. Там Селена найдет обоз, идущий до Китеня, и с ним дойдет до города.
Оставшаяся половина дня прошла в сборах, рано утром они выехали. Провожали всей семьей, даже маленькие братики проснулись, высыпались на крыльцо и окружили Селену. Старший из тройняшек внимательно посмотрел на сестру и достал из кармана браслет из ракушек.
– Это тебе, – шмыгнул носом, протягивая украшение. – Мы весь день собирали,– продолжил средний.
– Нам Геля помогла немного, собрать на леску, – закончил младший. И братья бросились обнимать любимую сестру, на глаза у Селены навернулись слезы, она целовала мальчишек в макушки, приговаривая, что очень их любит, и всегда-всегда будет носить браслет на руке. Потом было прощание с сестрами, крепко обнимая девчонок, Селена желала им счастья. Мать не сдерживала слез, сунула девушке маленький мешочек с деньгами, и наотрез отказалась забрать, когда Селена, попыталась его вернуть.
«Тебе нужнее»:– прошептала она ей на ухо. Вереника отдала письмо и долго объясняла, как доехать до школьной подруги. Наконец прощание закончилось и они поехали. Ехали целый день, один раз остановились, так как Феодулу показалось, что за поворотом опасность, заодно перекусили. К вечеру должны были добраться до городка с громким названием Большой.
К городку подъехали, когда солнце уже начинало касаться земли. Стражники скучающим взглядом проводили телегу и продолжили играть в кости. Селена с удовольствием рассматривала все вокруг. Дома казались ей огромными, целых два этажа, возле домов лежал настил из досок. Для того чтобы люди ходили по ним и не попали под лошадь, так объяснил отец. Улиц было, наверное, пять штук, и они пересекали друг друга. Для девушки, которая видела только соседнюю деревню, город казался огромным.
