Обретение любви - страница 6

В любой войне в конечном счете побеждает тот, у кого тыл крепче, у кого больше резервов. Это аксиома. Резервы Петра были уже на исходе. Чтобы поддерживать торговлю на прежнем уровне, пришлось залезть в долги. Долги росли. Петр прекрасно видел, что бизнес катится в пропасть, но брал новые кредиты, надеясь, что проклятый Кум разорится раньше. Другие конкуренты в сравнении с Кумом выглядели заиньками-паиньками. У них не было никаких личных мотивов. Каждый из них карабкался вверх, отпихивая остальных. А Кум вцепился в Петра и тянул его вниз. Большая разница.

Кумку тоже приходилось несладко. Петр вел войну на своем поле, имея развернутую, раскрученную сеть, налаженные связи с поставщиками и властями. Кумок же только начинал раскручиваться в Киеве, нарабатывал связи. Много надо денег, чтобы лепить новые магазины как пирожки и демпинговать, демпинговать, демпинговать… Петр в силу своего опыта мог примерно представить размеры резервов Кума. Не с точностью до гривны, но более-менее объективно. По его расчетам выходило, что Куму пора было обанкротиться еще позавчера, но тот, казалось, и в ус не дул. Готовился открывать девятый магазин на Голосеевке[9]. Возле станции метро, прямо напротив самого «оборотистого» из магазинов Петра.

Два дня назад до Петра дошли слухи, объясняющие прыть Кума. Свой человек из городской администрации шепнул, что Кумок стакнулся с начальником управления торговли Горобцом, и они намерены прибрать к рукам все мелкие торговые сети в городе. «Острiв смаку» стал первой ласточкой, со временем настанет черед и остальных.

Информация не просто настораживала, она пугала. Подружились волк с медведем и пошли овец драть. Горобец был известным, весьма хватким рейдером. Теневым, предпочитавшим действовать через подставных лиц, но разве от людей что скроешь? Интересно, как Куму удалось найти подход к Горобцу? Так же вот просто не придешь и не предложишь «объединить усилия», нужны рекомендации, гарантии. Петр и сам не отказался бы от союза с Горобцом. Впрочем, нет, отказался бы, потому что предпочитал играть первую скрипку, пусть и в маленьком оркестре. «Островов» вам захотелось, панове? А хрену с горчицей не желаете? Как бы у вас «Острова» поперек горла не встали! Сдаваться и отступать Петр не привык, но и без того изнурительная борьба обещала стать еще труднее.

Проблема номер три – жена Оксана. Не столько сама она, сколько глупость Петра, некогда казавшаяся не глупостью, а предусмотрительностью. Мода была такая – записывать имущество на близких родственников. На всякий случай, чтобы не конфисковали, случись что. Тогда ведь случалось на каждом шагу, сплошь и рядом, вот люди и подстраховывались. Кто на жен писал, кто на родителей, кто на братьев с сестрами. Родители Петра к тому времени умерли, сестре он не доверял, а жене доверял, даже очень. Пока черная кошка между ними не пробежала, жили душа в душу. А когда пробежала, Оксана уже владела кучей недвижимости – двумя киевскими «хатами», коттеджем в Подгорцах, земельным участком в Заборье, что был куплен под дом Остапу, и, что самое главное – десятью магазинами, точнее – помещениями, в которых они располагались. Поначалу Петр предпочитал выкупать помещения под магазины. Свое – это свое, никто арендную плату не повысит и съехать не попросит. Своя рука владыка. Потом времена изменились. И недвижимость круто подскочила в цене, и денег свободных меньше стало, и крутиться-поворачиваться надо было быстрее, поэтому для шести последних магазинов Петр помещения не выкупал, а брал в аренду. При таком поганом (иначе и не скажешь) раскладе развод для Петра означал крах бизнеса и вообще конец обеспеченной жизни. Ни кола ни двора, да еще и за десять магазинов придется вносить арендную плату по высшей ставке. Если еще Оксана не продаст все эти помещения Кумку. Прекрасно зная характер жены, Петр не обольщался на ее счет. Понимал, что пока все хорошо, а если точнее – не совсем плохо, то есть пока не дошло до развода, жена ведет себя лояльно. Все-таки одна семья, одно целое. С большой трещиной посередине, но целое. Как только целое распадется на две половинки, Оксана покажет зубы. И что тогда делать? Времена уже не те, чтобы с нуля подниматься, да и силы не те. Годы берут свое, особенно