– Для этого обязательно нужен шоколад? – Белианна понимала, что банально тянет время. Но так трудно сделать последний шаг к тому, что так долго дразнило любопытство. А вдруг там ничего нет, и детские мечты о сокровищах и артефактах – всего лишь наивные мечты, которым следовало остаться в детстве.
– Шоколад хорошо восполняет физическую энергию, а через неё и магическая восстанавливается. Конечно, есть и другие способы, но сейчас мне доступен именно этот.
– Другие способы – это… общение с вашей женой, да?
– Неприлично обсуждать это с молодой леди, но да, лучше всего восстанавливает общение с магом жизни, – кивнул мэтр, впрочем, ничуть не смутившись неприличия своих слов.
– Любым магом жизни?
– М-мм, скажем, устоявшаяся пара предпочтительнее, – неохотно признался некромант и резко сменил тему: – Ну так что? Будете заходить, или я закрываю склеп?
– Да-да, конечно! – тянуть дальше не имело смысла, и Белианна шагнула к двери.
В склепе было прохладно и сумрачно. Свет падал из открытой настежь двери и из небольших отверстий под потолком. Саркофаги. Множество саркофагов. От простых каменных у дальней стены, до полированных мраморных ближе к выходу. По ним можно было проследить, как поднималось благополучие покоившейся здесь семьи. Только один из ближайших был излишне прост – обычный струганый дуб и надпись на латунной табличке: Эрдеш Лангус Тиэрт Корвель Диар Беллз Тенидор Паттор Лердау Нескатор Мелард Конне Виттор Лестер Горинг Иргон Огастен Раттон Сайден граф маг Тори. И годы жизни: 3708-3763.
Чтобы прочитать всю вереницу имён, пришлось стереть толстый слой пыли, покрывавший её.
Ясно было и так, что до них в поместье проживала семья магов. Древняя семья. Последний из них имел девятнадцать имён предков. Нетрудно было догадаться, как же он умер. Год его смерти – год Великого Освобождения. Вроде бы папа был одним из тех, кто стоял у истоков той революции, но всё равно стало жалко этого умершего ещё до её рождения графа.
Но это было не всё. В склепе стоял ещё один саркофаг. Последний. Он был богато украшен, ни одной пылинки не прилипло к его поверхности. Только цветы. Настоящие, немного увядшие, но живые цветы, слегка прикрывающие надпись и выгравированный на полированном камне портрет. Почему же так страшно подходить к месту последнего пристанища последнего члена когда-то процветающего семейства? Какая же Белианна впечатлительная. Эти люди все давно мертвы. Не просто мертвы, а ещё и упокоены сильным некромантом. Шаг. Ещё шаг. Убрать цветы.
Анабэль Тори, маркиза маг Эйверт. 3744-3764. Это последнее захоронение было сделано в год, когда родилась Белианна. Совсем молодая. И фамилия у неё другая, не такая, как у большинства захороненных. Но не это поразило больше всего. С холодного каменного изображения на Бель смотрела она сама. Немного другая причёска, горечь потери во взгляде, но сходство было несомненным. Девушка провела кончиками пальцев по портрету, как, несомненно, кто-то это делал много раз до неё. Кто в поместье поклонялся умершей? Кто-то из слуг, работавших здесь прежде? Но, как знала Белианна, никого из старых слуг у них не было.
– Мэтр Трелай, кто вам дал ключ от склепа? – поинтересовалась она у появившегося в дверях некроманта.
– Ключ мне передал барон ней Рустис лично, – тихо сказал мужчина, подходя к саркофагу и медленно переводя взгляд с собеседницы на изображение и обратно. – Ваша близкая родственница? – задал он закономерный вопрос.
