– Я не вижу причины, по которой он бы сообщил нам неправильный путь, – ответил Волк Дранишу, который усомнился в том, стоит ли доверять указаниям Котова после всего, что произошло. – Наоборот, лелея свой план похищения, он хотел, чтобы мы убрались отсюда поскорее. Так что дорога должна быть приличной. А с Сычом нам крайне необходимо побеседовать. Хорошо побеседовать и понять наконец, что здесь происходит!
Мы остановились на ночлег только тогда, когда полностью стемнело. Волк лично проследил за тем, как я обвожу фургон защитным кругом от нежити, и распределил дежурства, отдельно сказав о необходимости в случае любых непредвиденных ситуаций будить всех, а не только его.
– Почему ты отказываешь мне в праве умереть во сне? – не упустил возможности повозмущаться эльф. – Я требую, чтобы меня никто не будил, когда мои ноги будет жрать волкодлак!
– Тогда ты и сам проснешься, – хмыкнул тролль.
– Нет, – упрямо возразил Даезаэль. – Я буду спать всем врагам назло!
– Ты и так в последнее время только и делаешь, что дрыхнешь, – заявила Тиса. Ее дежурство приходилось на утро, поэтому девушка, не теряя времени, уже укладывалась спать.
– Я восстанавливаюсь, – с достоинством ответил целитель. – Вы постоянно пользуетесь моей силой, вы думаете, она бесконечная?
Он улегся на свою постель, демонстративно повернувшись к воительнице спиной. Спина выглядела до того презрительной и уверенной в своем превосходстве над остальными спинами, что Тиса не выдержала и тоже отвернулась.
Я дежурила первой, и конечно же Драниш не мог оставить меня в одиночестве. Сев спиной к тлеющим углям, он немного понаблюдал за тем, как я натачиваю лезвие кинжала, и сказал довольным голосом:
– Слышала, как Персик ругался, когда фургон чинил? Это я его научил.
– Зачем? – Я слышала смачные выражения, которые периодически долетали из-под днища, но не придала им особого значения.
– Чтобы он от стресса избавлялся, – пояснил Драниш. – Все по-научному. Даезаэль сказал, что копить чувства в себе нельзя, это приводит к неврозам. А это очень опасно. Я вот… тоже думаю, нужно что-то делать с моими нервами.
Я удивленно покосилась на парня. Представить тролля, страдающего от невроза, мне не удалось, но я честно постаралась его поддержать:
– И что тебя волнует?
– Ты, – напрямик ответил Драниш.
Это было для меня не новость, вообще удивительно, как долго он терпел мою скрытность, поэтому я только отложила оружие, чтобы не отвлекало, и, ожидая продолжения, посмотрела на тролля.
– Я волнуюсь, как ты себя чувствуешь, впервые убив человека. Как-то слишком себя спокойно ведешь для девушки, пережившей такое.
– Наверное, я уже перешла грань, отделявшую милую домашнюю девушку, которая боялась задавить даже таракана, от убийцы, – поразмыслив, сказала я. Да, убийство – это не тот опыт, который я хотела бы еще раз повторить, но, если придется, рука дрожать у меня уже не будет. – Не волнуйся за меня. Может быть, мне сегодня приснится страшный сон, но в петлю из-за этого я лезть не буду.
– Хорошо, – с облегчением сказал тролль, поерзал немного и задал свой главный вопрос: – Мила, почему ты убежала из дома?
Я никому не пересказывала нашу беседу с Котовым у избушки, ограничившись сообщением, что он похитил меня потому, что хотел завести себе женщину. Но в этом случае удивляться было нечему, я знала, что Драниш очень наблюдателен и видит куда больше, чем говорит. Сейчас он смотрел на меня так ласково, так внимательно и так сочувствующе, что я честно ответила:
