Обручье - страница 40

– Золотой пояс? Странно. Для арабских купцов того периода это не характерно, ни один источник о таком не упоминает. Тем более, люди в опасном путешествии, кругом свирепые варварские народы, им только золото покажи – останешься вообще без головы. Наверное, ты что–нибудь путаешь.

– Не путаю! Были пряжки! Я даже нарисовать могу, вот погоди!

Лиска заровняла песок и прутиком изобразила перевёрнутую трапецию с четырехлучевой звездой в середине.

– Кажется, так.

– Постой–постой! – Лешка упал на четвереньки и просто впился в рисунок. – А ты уверена, что это все? Там поверх звезды ещё ничего не было?

– Да нет, ничего глобального. Хотя погоди… там, где застёжка, на пряжке ещё голова была, орлиная.

– Грифонья!

– Чего?

– Это было изображение не орла, а грифона! Я вспомнил, в монографии профессора Алана Вюртнера о результатах раскопок Миссисипского университета упоминается подобная пряжка! Правда, не золотая, а бронзовая! Её обнаружили на городище XI века Ак—Рабат в Арахосии, на древнем караванном пути!

Ботаник перевёл дух и с уважением посмотрел на Лиску:

– Ты права, на арабе мог быть бронзовый пояс. А ты, оказывается, в истории ещё как рубишь. Чего же раньше притворялась?

– Да я не притворялась, Лёш. Честно.

– Тогда откуда же такие детали знаешь?

Лиска вздохнула и с тоской глянула на Катьку. Объяснять про свой сон Ботанику ей совершенно не хотелось. И вообще ни с кем говорить не хотелось. В отличие от Катьки, которую просто распирало от восторга, Лиска никакой радости не испытывала. До сих пор можно было себя уверить, что сны ничего общего с реальностью не имеют, мало ли что может привидеться, но злополучная пряжка резко меняла дело.

– Откуда ты все так точно знаешь? – повторил Ботаник.

– Понимаешь, Лёш, – Катька быстро оглянулась и таинственно понизила голос, – она этих купцов правда видела! В ней проснулась генетическая память! Круто, да?

Она в восторге лягнула обрыв, её лицо сияло.

– Кать, не пыли! Ты мне землю в тапочки натрясаешь, – машинально попросил Ботаник и быстро добавил: – Так я не понял, где Лиса это видела?

– Во сне, Лёша, – вздохнула Лиска. – Наверное, Катька права насчёт памяти предков. Непонятно только, почему она только у меня пробудилась. И с какого перепугу?

Ботаник молча переводил взгляд с Лиски на Катьку, с Катьки на Лиску, и обиженное выражение понемногу уползало с его лица.

– Правда не прикалываетесь? Нет? Эх, ну и везучая ты, Лиска! Если бы мне хоть один такой сон увидеть, я бы больше и не просил!

– Ты серьёзно?

– А то. Увидеть все как было, собственными глазами – никому из историков такое и не снилось! Ой!

– Вот именно – ой, – ехидно заметила Катька, но Ботаник, который обычно моментально тушевался, не обратил на её реплику никакого внимания.

– Лиса, ты можешь увидеть ещё что–нибудь необычное! Это ужасно важно! У тебя хорошая зрительная память?

– Ну, как видишь… а что?

– Нет, это не годится, это кустарно. Тебе надо держать рядом с постелью бумагу и ручку. Да, и фонарик. Чтоб сразу все записывать, в подробностях. И зарисовывать, вот как эту пряжку!

– Но…

– Это обязательно нужно! – Ботаник с жаром взмахнул руками, едва не заехав Лиске по носу. – Если ты увидишь ещё что–то, что можно сопоставить с известными находками, это будет подтверждением, понимаешь? И вот тогда…

– Да зачем мне чего–то подтверждать, я же знаю, что не выдумываю! Мне и не выдумать такого, эрудиции не хватит!