– Ты ведешь себя так, словно тебе не шестнадцать, а шесть. Сколько можно плакать?
Его укор никак не повлиял на ситуацию. А лишь наоборот. Утешитель из него оказался никудышный. И пока я спиной прижималась к кровати и куталась в край балдахина, Темный уже оделся, подошел ко мне и присел на корточки, сверля взглядом. Я продолжала заикаться, давиться слезами и наматывать сопли на кулак, пропуская все то, что он говорил обо мне. Тварина бесчувственная!
– Вообще-то, я принцесса и мне по статусу положено так себя вести, – оправдывалась я за свою плаксивость, вспоминая вчерашнюю картину нашей встречи в купальне. И как теперь это развидеть?
– Я существовал так долго, что тебе и не снилось. Я – монстр. То, что ты видишь сейчас, и то, что ты видела там, вчера, это часть меня, – говорил он очень жестко. – В действительности я еще страшнее. Просто знай это и не устраивай истерик.
Видимо, своим криком я задела его самолюбие. А чего он тогда в таком виде передо мной выскакивает? Шмыгнув носом напоследок, я тут же успокоилась. Такая трагедия у него под маской по вечерам, а тут я еще со своими криками… Вот же идиотина!
– Я видала и похуже, – поспешила утешить расшатанное эго Проклятого, вытирая простыней сопливый нос.
– Тогда чего сбежала с таким воплем, что разбудила всех демонов?
– Вы были голый!
М-да уж…отмазалась…
Его брови подскочили в удивлении, а потом он снова одел холодную маску безразличия. Накажет ли он меня теперь? Выпорет розгами, как делала Королева-мать или же придумает что-то похуже?
– Вы ударите меня? – спросила так уверенно и бесстрашно, словно на дуэль вызвала.
Безразличие Бога сменилось на удивление. Он протянул руку к моему лицу, но резко одернул, так и не дотронувшись. А мне почему-то захотелось его прикосновения.
– Я не бью детей, – выдохнул, опустив голову в пол, а потом резко поднял её и наклонился ко мне, упираясь рукой в кровать, а своим носом чуть ли не касаясь моего. И было это так неожиданно, что я хотела подскочить, но мне не дали. И я прижатая к кровати продолжала обнимать ткань как последнюю надежду на спасение моей чести, которую завещала ему.
– Больше не заходи в купальню до тех пор, пока я тебя не позову.
– Это потому что я испугалась и закричала?
– Так ты все-таки испугалась.
– Нет! Я не испугалась…я...
– Ты поняла меня? – грозно прервал меня и я закивала.
А что еще мне оставалось…
Через минуту Бога уже и след простыл, а я осталась одна в огромной пустой комнате на гигантском ложе. Провела рукой по чёрной, измятой простыни и нервный смешок вырвался из меня, обрушив на мою голову то ли тоску с разочарованием, то ли стыд и тонну красной краски.
– Это была моя первая ночь с мужчиной! – взвыла я, прежде чем удариться лбом об подушку.
– Кхм-кхм, – ворвалось в комнату, и я подскочила, натягивая на себя одеяло. У двери стояла девушка все в той же красной тунике, а в руках у нее была… О Боги, красная туника.
Ну уж нет!
Девушка прошла в комнату, занося свое божественное тело и мой новый отстойнейший наряд. За ней прошли еще две "иконы стиля". Обе держали подносы с золотыми украшениями. Я нервно подергала ошейник, подаренный моим несостоявшимся мужем. Не снимается! Шея уже болит от него. Может, они снимут?
Но…спустя два часа мучений девушки сдались.
На подносах лежали разные заколки для волос, украшенные камнями, которые мне ранее не встречались. Браслеты с такими же вкрапленными камнями и парочка подвесок с рубинами. Такая подвеска смотрелась бы на моей шее определенно лучше, чем-то, что было сейчас на мне. Но ничего не поделаешь. Надо было не реветь, а попросить Бога снять с эту цацку, которая была, как по мне, совершенно безвкусная! То ли дело браслет, подаренный ястробелом. Простенький, но такой необычный! Его-то я уж точно не сниму.
