Глава 7. Славный вечер у Гавриловых
Мы направились в сторону флигеля Варфоломея, и вскоре нас догнал запыхавшийся крестьянин с конвертом.
– Вот, барин! – протягивая письмо, сказал он. – Посыльный велел передать.
– От кого? – поинтересовался Нестор.
– Знать не знаю. Я грамоте не разумею. Писано там, стало быть.
– Ступай, – отпустил его хозяин.
После ухода крестьянина мой любимый не поспешил вскрыть конверт, и я поняла, почему. Перед моими глазами была фраза: «Князю Нестору Виссарионовичу Вяземскому от г-жи Маргариты Оболенской».
– Прочтём его вместе? – предложил Нестор, и я кивнула.
Он небрежно разорвал конверт. Внутри оказался источающий резкий аромат женских духов лист бумаги с алым отпечатком губ посередине. В послании было написано следующее:
«Здравствуй, мой ненаглядный. Я приняла приглашение твоего отца и верю, что ты будешь рад видеть меня не меньше, чем он.
Я знаю, что у тебя в гостях самонадеянная и наивная девица, которая искренне верит, что ты женишься на ней. Будь добр, потрудись до моего приезда выгнать её. Иначе мне придётся сделать это самой. У нас впереди чудесная ночь, и мешать нам я никому не позволю.
Я буду у тебя после полуночи. О, Мефистофель мой, я вся горю, вспоминая тот день, когда ты стал моим! Твои безумно счастливые и растерянные как у мальчика глаза, сильные руки, безупречное, раскалённое от страсти тело, никому не принадлежавшее прежде! Не упрямься же и покорись своему счастью. Тебе всё равно не сбежать от меня.
Твоя алая камелия»
На этой самоуверенной ноте письмо Маргариты закончилось.
Я подняла глаза на Нестора. Щёки его пламенели от стыда, а горящие как угли зрачки ненавидящим взглядом сжигали напомнивший об ошибке прошлого лист бумаги. Нестор нахмурился и беспощадно скомкал письмо.
– Сделай милость, брось это в печь, – приказал он Варфоломею.
– Слушаю, барин, – ответил тот.
Мы покинули хозяйственный двор. К этому времени вернулся из деревни Ананий.
– Дело сделано, барин! – подскочив к нам неподалёку от флигеля Гавриловых, весело отчитался мальчуган. – Всё доставил куда следует!
– Как ты управился так быстро? – поинтересовался Нестор. – Перепоручил кому-то?
– Перепоручил…. – оскорбившись подозрением хозяина, хмуро протянул Ананий. – А свои ноги на что?
– Да верю я, верю. Знаю, что как на крыльях летаешь. И ветру тебя не догнать. Но довольно уж тебе работать на сегодня. Ужинать пора.
Флигель Варфоломея был двухэтажным: под двускатной крышей виднелось маленькое окошко мансарды. По всему было заметно, что в нём течёт тихая и скромная, но не бедная простыми крестьянскими радостями жизнь. Возле домика, у аккуратной круглой клумбы с осенними цветами стояла выкрашенная белой краской лавочка, а к высокому крепкому дубу недалеко от крыльца были подвешены детские качели. Здесь же виднелся огороженный с четырёх сторон деревянными рейками пригорок светлого песка, на котором кто-то забыл игрушечное ведёрко и лопатку.
– Эх, Алёнка, опять всё растеряла. И плачет ведь, небось, – подбирая игрушки и отряхивая их, предположил Варфоломей.
– Да уж, рёва ещё та. Ты б её видела, – сказал Ананий. – Четвёртый год уже девке, а как затеет выть, во дворе даже слышно. И хоть бы шлёпнули разок – всё терпят. Да и других балуют, лишний раз работать не пошлют. Чуть снежок припорошит – на старшую девку шубу надевают, как бы простуда с ней какая не случилась.
