– Это так, – терпеливо соглашается мачеха, – но Чарльз не член семьи, Джейс. Твой отец хотел бы…
– Мне плевать, чего хотел бы мой отец, – жестко перебиваю я, и Белль поджимает губы. Это наш вечный спор. – Я делаю это не ради него. Ради нее. – Махаю рукой в сторону окна, где Хоуп чешет Бастера за ушами. – Иначе плевать я хотел на то, что будет с этой чертовой компанией.
В раздражении, я выхожу из кабинета, громко хлопая дверью. Терпеть не могу этот дом. Даже в детстве было такое чувство, словно стены огромного особняка сжимаются, перекрывая кислород.
Я никогда не остаюсь здесь дольше, чем необходимо. Хочу уйти, но прежде чем сделать это, направляюсь в комнату отца.
– Джейс!
Слышу позади себя голос и мысленно ругаюсь, останавливаясь.
Видеть Фиону сейчас я готов меньше всего.
Оборачиваюсь и хмуро смотрю на приближающуюся сводную сестру.
– О чем вы с мамой говорили? – Она улыбается, но в ее взгляде проскальзывает неуверенность.
Немногие видели Фиону Рид неуверенной в себе. Но я знаю ее, а она знает, что не может меня обмануть.
– Если тебя это интересует, спроси у нее, – сухо бросаю я, и, отвернувшись от нее, продолжаю свой путь.
– Постой!
Фиона догоняет меня, и я чувствую ее руку на своем плече. Едва удерживаюсь, чтобы не сбросить ее.
– Что? – Я стискиваю зубы, не скрывая нетерпения.
– Ты давно не звонил. – На ее лице проступает обида. – Я соскучилась.
Я издаю короткий смешок, насмешливо изогнув брови.
Она выглядит так, будто я дал ей пощечину.
– Насколько убог в таком случае твой жених, если ты скушаешь по мне? – Я окидываю ее долгим, наглым взглядом. – Гевин знает, на ком собирается жениться, или ты готовишь ему сюрприз?
– Ублюдок! – шипит девушка, зло прищурив глаза. Она поднимает руку, замахиваясь для удара, но я перехватываю ее и сжимаю запястье.
– Джейсон, мне больно! – вскрикивает Фиона, морщась от боли в руке, которую я сдавил чуть больше, чем надо.
Я наклоняюсь к ней и четко проговариваю, бесстрастно глядя в глаза:
– Тогда не доставай меня.
После этого отпускаю и ухожу.
Она за мной не следует.
Столкновение с Фионой ухудшило и без того паскудное настроение.
Ненавижу суку.
Если бы еще мог не трахать ее время от времени.
***
С тех пор, как отец впал в кому, и ему потребовалось медицинское оборудование, библиотеку на первом этаже переделали в спальню. Поднимать его на второй этаж было проблематично, да и сиделке, если бы она срочно понадобилась, пришлось бы для начала преодолеть лестницу.
Я вхожу в библиотеку, тихо открывая дверь. Но разницы, в общем-то, нет. Даже если пальнуть из пушки в метре от больничной койки, отца это не потревожит.
Я отпускаю Ингрид, сиделку отца на перерыв, сказав, что хочу побыть с ним наедине.
Смотрю на когда-то властного и могущественного Престона Рида. В детстве отец всегда нагонял на меня страх. Теперь же я вижу седого, бледного старика, который жив только благодаря машинам.
Наши отношения с отцом не сложились. Ни один из нас не хотел идти на уступки, а теперь уже поздно что-то исправлять.
– Радуешься, наверное, да? – Я хмыкаю, садясь на стул возле кровати-трансформер. – Еще бы, ты все же одержал верх. Старый сукин сын, – я поддаюсь вперед, упирая локти в колени, – знаешь же, как я ненавижу саму мысль о том, чтобы заниматься твоей компанией.
Я смотрю на отца, грудь которого поднимается и опускается только благодаря искусственной вентиляции легких. На секунду мне кажется, что он сейчас проснется, поднимется и в своей уничижительной манере скажет, что я щенок, который попусту тратит свою жизнь.
