Общественные блага, перераспределение и поиск ренты - страница 6
Есть и другие случаи, более сложные. У меня в палисаднике рос цереус, «ночная красавица». Для тех, кто не видел, – он имеет белые цветы от пяти до шести дюймов в диаметре, которые раскрываются около семи часов вечера и закрываются на рассвете. Один бутон цветет всего одну ночь, но сам кактус продуцирует цветочные бутоны достаточно длительное время в течение лета. Мои соседи обожали эти цветы, иногда фотографировали их или даже звали своих гостей прийти и полюбоваться ими. Это можно назвать положительной экстерналией, поскольку все, что я сделал, – это только оставил кактус в палисаднике на радость соседям. К сожалению, именно этот вид цветущего кактуса опыляется летучими мышами. Помню свое изумление, когда, посмотрев на цветок, увидел летучую мышь, пьющую нектар. Но не всем нравятся летучие мыши, особенно если они бешеные. Мой кактус привлекал к себе летучих мышей. Не порождал ли он тогда негативную экстерналию, которая намного превосходила положительную, создаваемую его видом? Может быть, он производил положительные экстерналии для одних людей и отрицательные – для других?
Конечно, мы могли бы субсидировать людей, возделывающих прекрасные сады на благо своих соседей и прохожих. В некоторых регионах устраивают маленькие конкурсы, награждая отличившихся призами за самые привлекательные дворики. В кондоминиуме в Тусоне, где жил я, такие призы не практиковались, но зато там действовали довольно строгие правила, из которых следует, что вам разрешено сажать в своем палисаднике, а именно – только местные виды растений, произрастающие в пустыне; траву же выращивать было нельзя. На заднем дворе, который по большей части не видно с улицы из-за стены, можете выращивать все, что душе угодно. Кроме травы, запрещенной органами самоуправления округа в целях экономии воды; эти правила действовали строго для конкретной местности. Идея заключалась в улучшении общего внешнего вида окрестностей и поддержании цены для перепродажи домов. По той же самой причине существовали и ограничения на проект дома. В результате – очень приятный вид и неплохая стоимость при перепродаже дома.
Я привык к жизни в Блэксбурге, штат Вирджиния, где кизиловые деревья особенно красивы весной. Я привык сворачивать с дороги, чтобы проехать мимо одного дома с театрально выставленными напоказ весенними кизиловыми деревьями. Хозяин дома порождал положительную или, может быть, отрицательную экстерналию на своих соседей, которым приходилось вынужденно мириться с избыточным трафиком.
Вернемся к Тусону и правилам моего кондоминиума: к той части, где правилами предусматривается цвет дома и материал – один для всех вид кирпича, из которого были построены все дома. Кто-то из вновь прибывших приобрел пустой участок под застройку и начал строительство дома из кирпичей, отличавшихся по цвету от тех, из которых были построены остальные дома. Ассоциация кондоминиума предупредила его на этот счет, в конечном итоге на него подали в суд и взыскали 7000 долларов. Создавал ли он экстерналию или это была экстерналия ассоциации кондоминиума, члены которой вначале высказали серьезные претензии, а затем подали на него в суд? Как насчет положения о цвете моего дома? Предположим, что я бы предпочел другой цвет. Создают ли они для меня отрицательную экстерналию?
В то время, когда я писал эту главу, Соединенные Штаты были всюду увешаны американскими флагами после террористических атак на Всемирный торговый центр. Некая миссис Пэррот воздвигла десятифутовый флагшток, живописно воткнув в клумбу палисадника, и подняла американский флаг. Она была жительницей кондоминиума, правила которого запрещали флагштоки во дворе, хотя разрешалось вывешивать флаги на домах. К моему удивлению, как и, вероятно, большинства других людей, ассоциация кондоминиума возбудила против миссис Пэррот судебное разбирательство. Ее ближайшие соседи не имели ничего против флага, да и в тот момент всеобщего всплеска патриотизма маловероятно, чтобы кто-нибудь действительно возражал. Тем не менее члены ассоциации кондоминиума выступили против и передали дело в суд