Сверчок вздохнул с облегчением, так как дискуссия о вреде и пользе Всемирной паутины отнюдь не входила в его планы.
– Но Тень можно тоже исключить. Очень слабое существо, и оно лишь пародия на саму себя, отголосок былого, более могущественного состояния. Не может Тень вдруг «прийти» за тобой – она же не могла сразу появиться ослабленной. Ещё у нас есть Сумрак. Тут, парень, нужно раскинуть мозгами, потому что такая тварь смертельно опасная.
Селенден вдруг встал, почесал затылок, потом уверенно подошёл к стене и нажал несколько кнопок. Костя нисколько не удивился, когда немного ниже из стены с лёгким гудением выползла массивная дверца с кодовым замком – безусловно, потайной сейф. Чему тут поражаться – в зачарованном городе, полном сибов, да ещё в кабинете главного тюремщика – да не быть множеству секретов! Тем временем наружу явилась небольшая полусгнившая коробка, и тоже с мудрёным замком. Сверчок не видел точно, но ему показалось, что хозяин кабинета буднично вскрыл его своим ногтём.
– Вот! – сказал древний посланник-контрабандист, показывая какие-то обуглившиеся обломки, надёжно закреплённые каждая в своём гнезде по краям внутренности шкатулки. Присмотревшись, можно было утверждать, что когда-то это были две половинки драгоценного перстня. – Вообще-то надо разнести их по разным ёмкостям от греха подальше, но я уже веков десять забываю. Благодаря тебе сейчас исправлю свою оплошность, только подберу подходящую коробку.
– А что это?
– Артефакт, – просто ответил Селенден. – В одиннадцатом веке у короля Анаврахты был не то советник, не то визирь (я плохо помню тогдашнюю политику), толковый и мудрый. Сам король, видать, тоже не промах, он ныне считается отцом бирманской нации. Не знаю, какую роль сыграл точно в его делах тот самый визирь, но удалось тогда и наступление кхмеров остановить, и кучу плотин возвести, и что-то там сделать в плане принятия буддизма после язычества. Суть не в этом. Я работал в то время по шёлковой контрабанде, и уговорили меня параллельно на выгодное дело по организации переговоров между кхмерами и бирманцами. Убалтывать людей для меня всегда было делом плёвым, место встречи определил – узкое ущелье, оба переговорщика с десятком охранников должны были войти в него с разных сторон. Я же сидел тихонько наверху и наблюдал, потому что отвалить обещанную сумму мне должны были после того, как встреча успешно завершится. Помню, от кхмеров пришёл дряхлый сгорбленный старик, а от Анаврахты – тот самый визирь, и на пальце его даже издали был хорошо виден сверкающий перстень. Сошлись они посредине, стали разговаривать, да только ссора у них вышла в итоге. Старец начал отходить к своим, потом развернулся и сказал какие-то слова, вытянув вперёд руку. У визиря кольцо само по себе соскочило с пальца, отлетело, закружилось в воздухе – и вдруг сам его хозяин преобразился. Почернел весь, вырос вдвое, рожа стала как маска страшная, а одежды – прозрачными, и сквозь них прямо все кости проглядывают. Я потом видел, что так Личей изображают, они же и Сумраки. Скажу честно – испугался тогда не на шутку, прямо прирос седалищем к камню. Сумрак, в свою очередь, к охране оборотился – и все они тут же камнем стали, а потом и сам лич. Минуту так постояли, потом рассыпались в пыль, а кхмеры ушли. Перстень повисел-повисел, потом вспыхнул огнём и упал. Страх страхом, а жадность в те времена была у меня ещё та. Спустился вниз, смотрю – кольцо почернело и на две части развалилось, но ценность же. Хорошо, по разным местам рассовал. Потом только до меня дошло, что тянутся половинки друг к другу, и кто знает, что произойдёт, если они соединятся? Вот, оставил на память, выбросить побоялся, так и храню.
