Илюха Неврубон(грезит, пополнив лепёшкой торбу). Эх, возвернуться б в деревеньку – на балалаечке потренькать… (Упомнив, спохватывается.) Не, то успеется. Первым делом – к Машке клеиться… (Упомнив, спохватывается вновь.) Не, и Машка опосля – свербит об выпивке мысля. Щас бы первача бидон да посытнее закусон…
Близится бархатный рокот мотора. Из-за пологого поворота, извозюкав неоновый тупик конусным пуком перспективно лучащихся фар, величаво выруливает чиновничья «Волга», кичась официальной надкрышной мигалкою.
Васька Подтёркин. Тише!.. Машина… Слышал?
Илюха Неврубон. Слышал.
Васька Подтёркин(заглядывает за угол). Гой какой-то из «Волжаны» вышел.
Пассажир покинул салон. Ахнула дверца кабины, захлопнутая принудительно.
Фыркнувшая «Волга» отъезжает. Презрительный шелест шин отторгает пешехода. Фары меркнут.
Илюха Неврубон(заполошно охлопывая себя). Где?
Васька Подтёркин. За углом… (Распоряжается.) Неврубон, распутывай лом.
Илюха Неврубон. На хрена?
Васька Подтёркин. Сзади подойдём, ломом припугнём – и кошелёк отберём… (Бездействующему, подстрекая.) Распутывай, Илюха! Ну что стоит тебе? Давай с ломиком к нему? – для смеха.
Илюха Неврубон(взбунтовался, добряк). Сдурел, гадёныш?! Корчишь из себя артиста, комика! Неповинного человека, смеха ради, ломиком…
Васька Подтёркин. Тише!..
Двугорбый, придерживая бережно банку, прилёг на бурдючок, по-шпионски заглядывает в амбразуру, образованную углом и урной.
Тупиковый пейзаж полон обновленческими признаками дорожных работ: зашкурен от асфальтовой коросты, перекрыт гладильным катком и щебёночными барханами.
Подъехавший пешим порядком огибает барханы, скоро доходит до близкого здания наискосок от угла и останавливается под светодиодной вывеской «ВИНО-ВОДОЧНЫЙ БАКАЛЕЯ».
Витрина разнесена вдрызг, пробоина наглухо заколочена фанерными щитами.
Ночной прохожий, застыв в позе изваяния, обозревает подтечную надпись: «ЗАКРЫТО РЕМОНТ», намалёванную масляной кистью на щитах размашистым молярным почерком.
Подтёркин навострил лопушистые уши.
От витрины долетают ругательские словосочетания «ч-ч-чёрт» и «пр-р-роклятье», преисполненные прочувствованной досады.
К нам идёт… Заметит – драпанёт… (Простудно шмыгая заложенной носопыркой.) Одет, обут – во всём приличном… и пахнет чем-то заграничным…
Из-за угла браво вышагивает породистый, пухлощёкий толстяк с патрицианским, не лишённым благородной римской привлекательности, профилем.
Экипирован новоприбывший в подветренно распахнутый плащ болонья шоколадной палитры, безупречно отутюженный габардиновый костюм, неброскую шляпу фасона бридэ с слегка загнутыми полями, обшитую по кайме шелковичной лентой, и в камбаловатый галстук.
Горделивая надкресельная осанка и презентабельного лоска бюрократический портфель выдают в субъекте тёртого калача кабинетной закваски.
(Лёжа, внезапно.) Эй, мужик! Который час, подскажи?
На фоне надрывных воплей окрест: «Мили-и-иция!.. Помоги-и-ите!.. Гра-а-абят!.. А-а-а!..» поведенческая реакция субъекта адекватна. При виде коварно подкарауливающего Атланта, который, удобя ванну, вздымает чугун, вот-вот готовый обрушиться ему на шляпу, ошарашенно вскрикивает, пятится и, споткнувшись о тротуарный бордюр, бацается навзничь на газон.
Шляпа, покинувшая владельца, шустренько откатывается.
(Восторженно, в синхронной последовательности откомментировавший инцидент.) Ой, Неврубон, перепугался как он!.. Пятится!.. Спотыкается!.. Падает… встаёт… ползти пытается!.. Физзарядкой занимается?
