— Ну? Куда тебя? В травмпункт? — усаживаясь в кресло, я смотрю в зеркало заднего вида.
— Нет, — выпаливает он.
До чего ж противный писклявый голосок для пацана! Так, моя попойка окончательно переносится на потом. Тачка важней.
— Тогда поедем в автосервис. А там и аптека есть. У меня с этим делом косяк. Свою автоаптечку я где-то просрал.
Достаю из бардачка пару стопок слегка мятых салфеток, оставшихся после поедания фаст-фуда, подаю ему. Рядом в подстаканнике стоит бутылочка воды, ее тоже протягиваю.
— Пока только вот так.
Парнишка берет у меня их молча и стягивает джинсы, пока те не прилипли к окровавленному колену. Я тут же перевожу взгляд. Не хватало еще пялиться на полураздетого мужика.
Подъехав к сервису, я останавливаюсь на парковке. До аптеки рукой подать.
— Ладно, посиди пока. Я сейчас что-нибудь принесу.
На всякий случай, глушу тачку и забираю ключи. Черт его знает, что у пацана на уме. Из ценного в машине все равно ничего нет, но где гарантия, что он не «выкинет» что-нибудь и не захочет на ней укатить? Все ж, я в эту тачку денег вложил ого-го! Это ж не Солярис какой-нибудь, а Инфинити!
Набрав целый пакет пластырей, зеленки и всякого заживляющего дерьма и уже подойдя к машине, я лопаю охлаждающий «Снежок»* и тяну дверь на себя.
— Не понял… А где паренек?
Снежок* — Пакетик для оказания первой помощи, сделанный из двух частей. Предназначен как холодный компресс. Принцип действия: ударили по нему, внутренний мешочек лопнул, содержимое смешалось и вот вам ледяная водичка для ушиба, синяка и т. д., и т. п.
5. Глава 5 Варя
Мое колено саднит не по-детски. Кровь начинает засыхать и отдирать джинсы от раны становится все сложней и больней. Спасибо, что бабуин, почуяв запах денег, стал шелковым и больше не орет.
Взяв у него салфетки и смочив их водой, я тут же снимаю с себя джинсы. И начинаю промокать ссадину, чтобы элементарно удалить грязь. Специально сгибаюсь в три погибели, чтобы Петр, проезжая мимо, не увидел меня в чужом авто. Так и еду до тех пор, пока мужчина не останавливается рядом с аптекой.
Я не люблю вид крови, раны и все, что связано с травмами. От одного вида красного пятна на разорванных джинсах меня начинает тошнить. Остается лишь ждать, когда бабуин принесет мне какую-нибудь экстренную заживляющую мазь.
Интересно, что это за мужчина? Взглянув в сторону аптеки и убедившись, что бабуин не идет к машине, я подаюсь вперед и открываю бардачок. Пара каких-то удостоверений, немного налички и разные пропуска на имя Алексея Воронцова. Вроде какой-то охранник или что-то вроде того. В общем, не преступник. Со скрипом, но доверять ему можно. А в моем положении это уже победа своего рода.
Откинувшись на спинку сидения и сняв очки, я дую на колено. Надо же было так не вовремя отвлечься на зеркало и влететь в эту машину! Теперь мою ногу скорей всего будет украшать шрам. Надо будет придумать, какой татуировкой я смогу это перекрыть. Возможно, сделаю ее сама. Ну, а что?
Правильно говорят, что тату — это наркотик. И даже если ты не забиваешь себе ими все тело, то постепенно начинаешь разрисовывать других. Вот и я, сделав на бедре свою пока еще единственную татуировку, втянулась.
Я даже после занятий в универе ходила к тату-мастеру, чтобы тот меня обучил — настолько мне все было интересно! Правда, спустя пару месяцев Петр пресек все мои начинания, когда прознал об этом. Я помню это суровое лицо! От воспоминаний даже сейчас сердце чаще бьется.
