Обязательственное право - страница 49

Nudum pactum (№ 1 в § 9).

Отношения между отцом и сыном (№ 2 в § 10).

Отношения между господином и рабом (№ 3 в § 10).

Обязательство раба по отношению к постороннему лицу (№ 4 в § 10).

Обязательство малолетнего (№ 5 в § 10).

Реституция фидеикомисса (№ 7 в § 11).

Minima capitis deminutio (№ 8 в § 11).

Процессуальная давность (№ 11 в § 11).

4. Nulla jure civili obligatio, недействительная даже как naturalis obligatio. Эти случаи всегда представляют собою абсолютное отрицание обязательства со всеми мыслимыми его последствиями.

Сюда относятся договоры безумного или ребенка.

Далее – обязательства, отвергаемые принудительными законами, о чем говорилось уже выше, в конце § 12.

Наконец, обязательства уже погашенные, но не всеми способами погашения, а большинством их и самыми важными, каковы: платеж, новация, акцептиляция, конфузио и т. д.

Из всех четырех категорий только вторая нуждается в подробном исследовании, так как ее существо вызвало множество недоразумений, которые необходимо устранить.

Во-первых, следует установить границу между этою категориею и первою, где рядом с эксцепциею, парализующею иск, существует действительная naturalis obligatio. По каким признакам можем мы узнать, имеет ли эксцепция свойство, допускающее существование naturalis obligatio или исключающее ее?

Самый распространенный способ разграничения, подтверждаемый многими местами из римских юристов, состоит в следующем: необходимо исследовать, была ли эксцепция введена с целью наказать кредитора или же для покровительства должнику. Однако этот способ, как неосновательный, должен быть отвергнут[215]. Скорее истинная граница может быть определена таким соображением: когда эксцепция согласна с принципами jus gentium (naturalis ratio или aequitas), то и naturalis obligatio теряет силу; если же, напротив, эксцепция основана не на jus gentium, а на нормах положительного права, то naturalis obligatio остается действительною.

Справедливость такого разграничения подтверждается следующими основаниями: во-первых, изложенною выше внутреннею связью naturalis obligatio с jus gentium вообще (§ 7); во-вторых, представленным в общем обзоре приложением указанного принципа к частным случаям, легко и несомненно объясняемым последними, с единственным исключением Sc. Vellejani, о котором мы сейчас поговорим; и, наконец, в-третьих, следующим местом Юлиана[216], которым, по словам Марцелла, прямо подтверждается такое разграничение:

Marcellus: Desinit debitor esse is, qui nactus est exceptionem justam, nec ab aequitate naturali abhorrentem.

Смысл места таков: должник почитается свободным от своего долга не только в случае полного погашения (например, уплатою), но и тогда, когда он приобретает против иска своего кредитора эксцепцию, основанную на юридических правилах, а такими эксцепциями по справедливости могут быть только правила, согласные с naturalis aequitas (jus gentium), a не противные ей[217].

Следовательно, Юлиан хочет сказать: если рядом с приобретенным jus exceptionis существует naturalis obligatio, то должник еще не перестает быть debitor’ом[218] потому, что продолжаются еще многие важные последствия обязательственного отношения (как, например, в случае личного иска, погашенного давностью); напротив, когда эксцепция согласна с jus gentium (например, exc. pacti, jurisjurandi), то ни под каким видом его нельзя назвать debitor’ом, даже в переносном значении этого слова.