– Почему “был”? – вырвалось у Хирама.
Товарищ опустил глаза, вытер лезвие о чистую ткань-рушник:
– Месяц назад изловили его наши. Сказали, шпион Алатерры.
Компания замолчала. Все переваривали рассказанную историю: про алатусов, полторы тысячи лет назад обосновавшихся за горной цепью, ходили разные слухи, и ни один из них не был добрым. И вдруг мнение человека, регулярно общавшегося с алатусом! Что-то Лютер не договаривал.
Когда ночь окончательно накинула свой полог, множественные огни, рассыпанные по долине перед городом, и те, что горели на высоких башнях, придали настроению крестьян флёр детской жажды страшных сказок. И сразу темнота развязала языки многим, но Хирам в какой-то момент, тоже очарованный атмосферой доверия, спохватился, когда к их группе присоединился молодой крестьянин, представившийся благородным именем Аластэир, которое больше бы подошло важному эве9.
Меж костров поначалу перемещались многие, в поисках интересной компании и нужных разговоров, однако у всех на языках вертелось одно – слухи про драконьи стычки на юге и висевший в воздухе запах грозы, в прямом и переносном смысле, – поэтому вскоре движение почти прекратилось. Когда подъезжали к столице, начинал накрапывать дождь, но потом Хирам и другие обратили внимание на резкую границу, которой столичная земли обозначилась как сухая.
Куда бежать прятаться в случае грозы, никто не представлял. Разве что под телеги закатиться, но ведь лошадей под дождём не оставишь… Самый смелый из соседней компании, озабоченный возможностью промокнуть, сходил к воротам, чтобы узнать, есть ли шатры на случай дождя. Ратники ему ответили, чтобы не беспокоился: Либерис Третий позаботился о комфорте гостей, и маги отводят грозу от Аалама.
Так что в воздухе чувствовалось нехарактерное для этого сезона затишье, словно бы сам Правитель находился везде и во всём: в задумчиво жующих лошадях, в небесных блестящих точках – глазах умерших драконов, в аромате подогреваемой на костре пищи и желании сплетничать о запрещённом.
Южанин Лютер насмешливо-снисходительно отвечал на жадные вопросы: точно ли к нему за продуктами прилетал дракон из Алатерры, и как удалось ликторам схватить его, и имеет ли сам Лютер к этому отношение? Южанин, разумеется, помнил о безопасности, однако внимание было столь щедрым, что он расслабился и наговорил, по мнению Хирама, лишнего.
В Межземелье, где ликторы и ратники до последнего времени были редкими гостями, жилось хорошо. Благоприятные условия для выращивания как пшеницы, так и скота, позволяли не только откладывать запасы на короткую зиму, но и кое-что продавать. Возить хотя бы в ближайшие Южные Ворота, через лес, крестьянам было лениво, и они быстро привыкли к незнакомцам, появлявшимся с большими корзинами, которые даже полупустые сложно было бы поднять одному взрослому.
Вероятнее всего, это были оборотни, человекоподобные драконы, жившие на вершинах гор и охранявшие границу. Покупали всё: цельное зерно, никогда муку, молоко, сыр, яйца, мясо (каждый раз) в большом количестве. Иногда под закат приходил обычный человек, нагружал полную корзину, расплачивался по двойной цене, не торгуясь, и, как ни странно, золотом Алатуса, новенькими монетами, будто только что выплавленными на монетном дворе Либериса Третьего. Затем просил помощника доставить куда-нибудь ближе к каньону, где, якобы, его ждали свои. А потом, спустя час, можно было увидеть парящий в небе силуэт дракона. Был ли покупатель и дракон одним лицом, Лютер не мог поклясться с уверенностью, но его прищуренный взгляд говорил об обратном.
