Вернувшись в дом, я прямо с порога заявила:
– Надеюсь, ты захватил с собой парочку черных рубашек, потому что я иду в душ. Я вся пропахла костром твоим.
– Мне нравится твой запах, Ния.
– Ну нет, я все равно иду в душ.
Он улыбнулся:
– Иди, принесу тебе твою рубашку.
Когда я вышла из ванной, любимая черная рубашка уже висела около двери на крючке. Я быстро надела ее и направилась в гостиную.
– Надеюсь, ты меня дождешься принцесса, я быстро.
– Юн, погоди. Скажи, ну чисто случайно, возможно, здесь есть свечи?
– Случайно есть, на кухне в шкафах или ящиках, где-то определенно были. По крайней мере, вчера видел несколько.
– Ладно, поищу.
Когда я вошла в гостиную, с удивлением обнаружила, что Юн успел развести огонь в камине, поэтому свет включать и не требовалось. От него исходило такое приятное, уютное и живое тепло.
Я все-таки нашла несколько свечей в шкафу и расставила их на деревянном столике у дивана и одну поставила на подоконник.
И хотя, у камина стоял уютный мягкий диванчик, я не удержалась от желания сесть именно на пол. Постепенно согреваясь у камина, я завороженно смотрела на огонь. Его приятное потрескивание только добавляло уюта и чего-то волшебного вечерней обстановке. Будто мы перенесли костер из леса с собой и снова эта магия огня была рядом с нами.
Юн вышел из ванной, подкинул в очаг побольше дров и присел рядышком со мной прямо на мягкий и пушистый ковер, оперевшись спиной о диван.
Его плечи заметно расслабились. В тусклом свете огня четко очерченные линии его идеальных скул и подбородка будто смягчались и становились нежнее.
Угольно-черные волосы, все еще немного влажные, тоненькими черными нитями спадали чуть выше ключиц, а полотенце, непростительно низко повязанное вокруг бедер, будоражило все мое сознание и воображение. Мое тело, будто покалывали тысячи микро иголочек.
Я обратила внимание на его левую руку: он наконец не спешил надеть свою перчатку. Здесь были только мы. А это означало, что Юн научился мне доверять настолько, что в его неизменном аксессуаре не было необходимости и я была этому безмерно рада. Потому что его левая рука, как и все остальное его тело, было для меня безупречным. Со всеми его изъянами, жуткими шрамами, увечьями и ожогами, Юн был совершенным для меня, я любила и принимала каждую мельчайшую его частичку, каждую клеточку его организма.
🎵 Slow – ASSA Amanati x Roniit
Не отрывая от него пристального взгляда я придвинулась к нему с левой стороны и обхватила его кисть, мягко перебирая своими пальцами, поглаживая одновременно его тыльную и внешнюю сторону ладони, передвигаясь выше, нежно лаская и поглаживая каждый его шрам, почти как в тот день, когда он впервые снял свою перчатку передо мной, но сейчас я это делала намного смелее и увереннее.
Я ощутимо провела ладонью по черной пластине, вставленной в его руку, не зная, почувствует ли он хоть что-то в этом месте. Притянув к губам его истерзанную руку, я поцеловала каждый палец, каждую костяшку на ней и каждый шрам. Мне так хотелось, чтобы он больше никогда не надевал эту перчатку, чтоб он принял себя. Потому что я приняла его именно таким ещё в тот день у обрыва, когда он впервые мне доверился. Юн издал какой-то мурлыкающий, слишком приятный звук, прикрыл веки и немного откинул голову назад. И когда он это сделал, во мне возникло дикое желание поцеловать его именно в то место на шее, где отчётливо выделялся его кадык.
