– Я хочу узнать от вас, кто он такой, – отрезаю я. – Он… он известен полиции? Может быть, он опасен?
Я замечаю, что Адам странно смотрит на меня.
– Мы не знаем, кто он такой, мэм, – говорит Пирелло. – Возможно, это просто добрый самаритянин, который решил вмешаться, когда увидел школьную ссору.
– Тогда почему он не дождался прихода учительниц?
– Мы еще не знаем, Рэйчел, – вмешивается Адам. – Мы опросили ближайших соседей и поговорили с продавцом из магазина. Пока нам удалось выяснить, что его рост примерно шесть футов и два дюйма и у него темные, довольно длинные волосы. Смуглое лицо. Он носит кожаную куртку и ездит на мотоцикле.
На мотоцикле.
– Куинн Маклин упоминала о чем-то еще? – спрашивает Пирелло.
Странное неприятие, близкое к отвращению овладевает мной, когда я слышу, как эта полицейская произносит фамилию моей племянницы и моей погибшей сестры. Вместе с этим приходит острый укол страха от того, что эта Пирелло может покопаться в деле и выяснить, что Куинн родилась от опасного преступника.
Мне совсем не нужно, чтобы копы – или кто-либо еще в городе – установили связь между Джебом и Куинн. Внезапно я чувствую себя пойманной в ловушку. Все происходит слишком быстро, и у меня не хватает времени на размышления. Я хватаюсь за край стола от усталости и головокружения.
Адам прикасается к моей руке.
– Рэйчел, ты уверена, что с тобой все в порядке? Тебе что-нибудь принести?
Я поднимаю руку.
– Все нормально. И нет, Куинн не хочет мне ничего рассказывать. Ей приходится очень тяжело после смерти родителей, и мы стараемся как-то пережить это. Я… я просто беспокоилась. Насчет потенциальных обвинений и особенно насчет личности этого мужчины. Мне пора идти; Куинн ждет меня в автомобиле.
Пирелло и Адам обмениваются быстрым взглядом.
– Если она что-нибудь упомянет, – начинает Пирелло.
– Я обязательно позвоню. Спасибо.
Я направляюсь к выходу, совсем не уверенная в том, что делаю, но интуиция подсказывает мне держать рот на замке. Если Куинн узнает от кого-то из города, что ее отца считают убийцей и насильником, это окончательно разобьет ей сердце.
Адам догоняет меня. Он берет меня под локоть и протягивает руку, чтобы открыть дверь, ведущую в приемную.
– Не беспокойся, – тихо говорит он. – Мы будем присматривать за этим парнем. После Дня благодарения я выставлю полицейский патруль рядом со школой. – Он мнется и смотрит мне в глаза. – Ты уверена, что больше ничего не хочешь сказать?
Ага. Теперь, когда Пирелло нет рядом, ты хочешь поговорить.
Я твердо выдерживаю его взгляд.
– Нет.
Между нами возникает безмолвная связь: общее понимание того, что Джеб находится на свободе. Мы оба думаем об этом.
– Сегодня я испугалась, Адам, вот и все. Мне следовало находиться рядом с Куинн, когда позвонили из школы. – Я тихо фыркаю. – Я до сих пор учусь быть матерью восьмилетней девочки, которая не хочет видеть меня в своей жизни.
– Вам обеим нужно прийти к нам на ужин. Я поговорю с Лили, и она позвонит тебе. Она великолепно управляется с детьми. Мы будем рады видеть тебя и Куинн у нас дома.
– Да. – Я выдавливаю улыбку. – Вы с Лили отлично постарались: двое замечательных мальчиков. Настоящая семья. Она счастливая женщина.
Я не могу скрыть легкой горечи в голосе. Дело не в том, что я завидую Адаму; дело в том, что мне не удалось осуществить эту мечту с Трэем.
В его глазах брезжит понимание. Я делаю шаг вперед, но он вдруг говорит:
