А может, действительно выслушать страдальца? Выговорится и станет более покладистым, тогда и уведу его из дома. А еще не мешало бы найти его жену, хотя по разлитой по дому энергии разрушения у меня возникали нехорошие предчувствия насчет ее судьбы.
– Когда-то я работал на отца моей супруги, – не дожидаясь моего согласия, продолжил клиент. – Это был добрейшей души человек. Богатый меценат и благотворитель. Он организовал огромный фонд помощи тяжело больным детям. Жаль, прожил недолго, а мы оказались слишком слабыми и недостойными наследниками. Сначала растратили все, что он завещал жене, а затем залезли в благотворительный фонд. Супруга постоянно убеждала меня, что мы поступаем правильно, ведь это деньги ее отца, и только ей решать, кому они нужнее. А я не возражал и… – Внезапно мужчина замолчал и перевел взгляд с меня куда-то направо и вниз. Словно увидел кого-то невидимого мне и имеющего значительно меньший рост. – Да-да, девочка, я уже закончил и сейчас поступлю правильно.
Увы, меня подвел наработанный на тренировках с Порывом рефлекс. Вместо того, чтобы телекинетическим конструктом обезоружить находящегося явно не в себе клиента, я сначала усилил мобильный щит, а в это время он быстро приставил пистолет виску и выстрелил.
– Да чтоб тебя! – выругался я, растерянно глядя на обвисшего в кресле мужика без половины черепа. Затем перевел взгляд на картину и сокрушенно покачал головой.
Меня всегда тянуло к изучению энергетических сущностей, но приближаться к Иуде что-то не хотелось. Вместо этого я достал телефон и активировал находящийся в особом списке контакт.
– Привет, Назар. Что там у тебя? – быстро отозвался в телефоне знакомый голос.
– Привет, Жюль, – искренне обрадовался я тому, что сегодня дежурит младший инспектор Шеро, а не его сменщик Франс Дави. В таком случае лучше было бы сразу звонить Иванычу.
– У меня почти стандарт. Вредоносная сущность. Один труп. Самоубийца. Сейчас поищу, но, скорее всего, найду второе тело. В общем, работаем как обычно.
– А шефу ты, конечно же, не звонил? – задал жандарм явно риторический вопрос.
– Ты тоже можешь не звонить. У него наверняка стоит маячок на запросы. Если не будет слишком занят, сам поинтересуется.
Я снова посмотрел на картину и…
Да ну нафиг! Илью Ефимовича явно терзали непростые чувства, когда он создавал этот очень непростой образ. Так, что напитал его своими эмоциями и энергией творения по самое не могу – вон что зародилось в итоге. Поэтому вместо азарта исследователя во мне возобладало сильное желание сразу свалить на улицу и уже там дождаться жандармов. Но для очистки совести все же решил поискать жену заказчика. Может, она еще жива и нуждается в помощи.
Оба этих намерения пришлось отложить, ведь как только я развернулся к двери в коридор, то тут же настороженно и, что греха таить, испуганно замер. Путь к выходу преграждал непонятно откуда взявшийся мальчик лет семи. Но хуже всего было то, что этого пацана я знал, причем очень хорошо.
– Привет, Назарка, – полузабытым голосом произнес ребенок, глядя на меня снизу вверх.
– Привет, Юрка, – буквально вырвалось из меня, хотя общаться с призраками прошлого – не очень-то здоровая затея.
– Ну и как тебе спится по ночам после того, что ты сделал? – Детский голосок звенел у меня в ушах, поднимая из глубин подсознания то, что я прятал там большую часть своей жизни. – Ты ведь мог меня спасти. Мог и не захотел. Так ведь, Назарка?!
