Римма Васильевна новеньких оценила сразу и приватно, пока они шли по узкому коридору, сказала Осипу Давидовичу об их соблазнительной прелести, по-матерински посоветовав быть к дочерям внимательнее, и пожелала познакомиться с Софьей Лазаревной.
И вот, когда они и молоденькая физичка Любовь Васильевна стояли перед одиннадцатью девятиклассниками, Сивков, отвыкший таить своё отношение к противоположному полу и уважать окружающих, громко предложил новенькой садиться с ним рядом (его место было за последним столом возле окна). Светлана окинула его взглядом словно нечто неприметное, недостойное, необоснованно отвлёкшее её, и села рядом с Игорьком, любимцем математички, сыном главного инженера строительства, тоже новеньким, пришедшим в класс всего неделю назад.
– Очкарик, тебе повезло, – не удержался Вовочка и добавил: – Но это ненадолго.
Игорёк ярко заалел и не нашёлся, что ответить, а Светлана повернулась, уставилась на Вовочку своими чудными глазами и тот, неожиданно для всех отвёл свой взгляд и стал смотреть в окно. Уже к концу дня Светлана чувствовала себя своей среди одноклассниц.
Розочку, которая от сестры отличалась разве что более мелкими формами, но в силу возраста ещё не могла стать предметом неприятностей, Римма Васильевна и Осип Давидович отвели в седьмой класс.
2
…В маленьком посёлке – что в большой семье: и углядеть за всеми вроде трудно, и все на виду. Скоро стало очевидно, что Осип Давидович – истинный семьянин, и Софочке несказанно повезло с мужем, как и ему с женой, потому что Софья Лазаревна была не только хороша формами и круглым чистым личиком (было в кого пойти девочкам), но и на удивление общительна. Она охотно откликнулась на предложение директрисы и совершенно бескорыстно на общественных началах организовала в школе что-то вроде ансамбля, добавив к имеющемуся школьному баяну собственный аккордеон, на котором играла виртуозно, скрипку Осипа Давидовича, которую они взяли с собой на Север. и под свою личную ответственность, после долгих ночных уговоров, кларнет мужа. «Софочка, – не соглашался Осип Давидович, – он знает только мои губы, понимаешь?.. Ты ведь тоже знаешь только меня, а я – тебя. Представь, если бы я приходил к тебе от другой женщины…» «Осинька, это просто музыкальный инструмент, его будут касаться губы чистых детей…» – возражала она и ласкала мужа непривычно откровенно, как никогда прежде, ни до, ни тем более после рождения девочек не делала… И это было главным аргументом, на который возразить Осип Давидович ничего не мог. И отказать тоже.
Естественно, что основой ансамбля стали девочки: Розочка уже вполне прилично играла на скрипке, а Светлана на всём понемногу, но предпочла на этот раз маленький, блестящий саксофон-альт; он выглядел примой среди остальных инструментов, и Римма Васильевна нисколько не жалела, что отдала инструмент в ансамбль, ибо Виталий давно уже забросил занятия, был совершенно равнодушен к музыке и кроме детских ученических пьесок так и не научился ничего более на нём выдувать.
Репетировали в самой большой классной комнате недалеко от спортзала, отчего часть его завсегдатаев постепенно переместилась в класс. Софья Лазаревна разрешала всем желающим попробовать понажимать, подудедь, побренчать, но явных талантов не обнаружила. Только Игорёк оказался более-менее способным, и Светлана тут же взяла над ним шефство, желая пристрастить к тому, что нравилось ей. Но тот оказался неожиданно капризным и в конце-концов остановил свой выбор на гитаре, на которой уже пытался играть раньше.
