– Поднимаемся, но очень медленно.
Аэростат начал набирать высоту.
Дорохову стало скучно и холодно. Несмотря на обогрев кабины и гермокостюма, холод начал пробираться к телам аэронавтов, и когда аэростат поднялся до высоты в семь километров, Дорохов с тревогой подумал, что долго в таких условиях они не выдержат и перед следующим подъёмом надо будет что-то придумать для поддержания в кабине нормальных условий для работы.
– Ну, что у нас на горизонте?
– Ничего, – хмуро проговорил Платов, отогревая пальцы правой руки под мышкой. – Если появится след, то на высоте больше десяти километров.
– Тогда зачем мы начали с трёх?
– Во-первых, аппаратура требует настройки. Во-вторых, нужно было убедиться, что горловина иномерианы не торчит ниже, чтобы потом не начинать всю процедуру с малых высот.
– Как будет выглядеть горловина, если поиск закончится благополучно?
– Вот экран. – Платов ткнул пальцем в зеленоватый прямоугольник ноутбука, в глубине которого светилась ажурная полоска в форме башенки. – Это расчётная трасса лепестка иномерианы. Если мои пробные расчёты подтвердятся, над зубцом лепестка сформируется параболический выступ.
– Ясно. – Дорохов полюбовался на башенку, сдвинул застёжку костюма до упора, полностью перекрывая доступ к горлу холодного воздуха. – Коля, печку нельзя раскочегарить сильнее?
– Она и так на пределе, – отозвался Галкин. – Стенки кабины тонкие, тепло не держится.
– Не замёрзнем?
– Есть такая опасность. На высоте в двадцать километров температура воздуха достигнет минус восьмидесяти.
– Нам так высоко подниматься не надо. – Дорохов подумал и добавил: – Я надеюсь.
– Вернёмся, попробуем усилить термоизоляцию.
Через полчаса аэростат поднялся на десятикилометровую высоту. Температура воздуха снаружи достигла минус пятидесяти шести градусов, но в кабине пока держалась на уровне минус двадцати пяти.
Платов попросил сделать остановку. Было видно, что он окоченел и держится из последних сил. Во всяком случае, у него скрючились пальцы правой руки, и физик отогревал их дыханием всё чаще.
– Давайте возвращаться, – предложил Дорохов, стараясь, чтобы в голосе не звучали нотки сожаления.
– Ещё чуть-чуть! – взмолился Платов. – Хотя бы на пару километров выше.
– Отморозишь руки.
– Не отморожу.
– Давайте я разверну жерло печки на вас, – предложил Галкин.
– Вот я лопух, – сокрушённо качнул головой Дорохов. – Конечно, разверни, это надо было сделать давно.
Печку поставили ближе к физику, и под струёй тёплого воздуха он ожил, сунув в неё руки.
Поднялись на одиннадцатый километр, потом ещё выше.
Холод стал невыносим.
– Всё, товарищи аэронавты, на сегодня достаточно! – объявил Андрей Тарасович. – Иначе на землю вернутся мёрзлые трупы!
– Товарищ генерал…
– Отставить базар! – Дорохов связался по рации с землёй. – Василий Михайлович, что у вас?
– Сидим, ждём, – ответил Савкин. – Все занимаются своими делами, вами пока никто не интересовался.
– Возвращаемся.
– Нашли?
– Пока ноль, тут очень холодно.
– Знали же, что будет холодно.
– Знали, но не представляли, насколько. Готовьте обогрев, как снаружи, так и внутри, кое-кому потребуется горячая ванна.
– С ванной сложно… хотя что-нибудь придумаем, на территории базы остались неповреждённые бассейны с горячей минералкой.
– Ждите. – Дорохов повернулся к пилоту: – Вниз, Коля.
Через минуту аэростат начал снижаться.
