Через три станции нужно было выходить, и я повернул голову в сторону ближайшей двери. Рядом со мной стояла девушка в сером пальтеце и вязаной шапке, и мне предстояло протиснуться мимо неё. Девушка читала книгу, и перевернула страницу как раз в тот момент, когда я посмотрел в её сторону. На обложке мелькнула фамилия автора: Ромен Гари – гениальный авантюрист, которого я очень любил за его мучительные художественные парадоксы. Впрочем, это было в прошлой жизни, когда мне вообще что-то нравилось, в том числе и читать. Теперь, особенно сейчас, мне не нравилось ничего.
Я сделал шаг по направлению к девушке и, собираясь пробраться мимо неё, сообщил:
– Там нету счастья.
Она подняла светло-серые глаза, отрываясь от текста:
– Где?
– В книгах, – ответил я, – и вообще нигде.
Девушка с лёгким раздражением качнула головой, отворачиваясь и снова принимаясь за чтение.
– Ваш Ромен Гари в конце концов покончил с собой, – сообщил я с каким-то даже остервенением. – И знаете как? Надел на голову резиновую шапочку для плавания, чтобы не испачкать мозгами стену, засунул револьвер в рот и застрелился. Когда берёте в руки его книгу, почаще об этом вспоминайте.
Девушка отодвинулась от меня, держась за поручень. Поезд подъехал к станции, много народу вышло, так что мы оказались в полупустом вагоне. Я шагнул к девушке, которая снова принялась было за чтение.
– Отстаньте от меня, мешаете! – с раздражением бросила она.
Я тоскливо посмотрел в стекло, где под грохот колёсных пар отражалась моя унылая физиономия на фоне пролетающего мимо серого тоннеля. Потом я сделал полшага к девушке и снова встал с ней рядом.
– Почему вы такая злая? – спросил я и уточнил, имея в виду человечество в целом: – Ну почему вы все такие злые? Жизнь – паршивая штука, а тут ещё ваша книжка! Самоубийца пишет о красоте бытия… весело, правда?
Девушка с негодованием посмотрела на меня и снова слегка отодвинулась по вагону:
– Да что вам от меня-то нужно?!
Двери открылись и закрылись, поезд стал набирать ход, так что ехать оставалось совсем недолго. Тут меня и прорвало.
– Я вам сейчас расскажу, что мне нужно, – перекрывая голосом грохот тоннеля, почти крикнул я. – Мне нужно, чтобы мы познакомились, стали встречаться, потом у нас начались отношения, мы даже начали бы жить вместе, и вы влюбились в меня без памяти! Но это только начало, – говорил я, понемногу перемещаясь вслед за девушкой, которая отступала, держась за поручень параллельно мне. Я не отставал, стараясь приблизиться, чтобы не орать на полвагона. – А потом, – перекрывая шум состава, продолжил я, – когда ваше сердце стало бы дрожать и останавливаться при моём появлении, я безжалостно бы вас бросил! Вы рыдали бы вечерами, умоляя меня вернуться, а я равнодушно смотрел бы и наслаждался вашим безутешным горем. Вот мои истинные намерения, понятно?!
Последние слова я произнёс совсем уже громко, с кровожадным видом глядя на девушку. Мне было плевать, что она обо мне думает. Во время моей тирады, пытаясь отдалиться, она отодвинулась чуть ли не на треть вагона, но вдруг остановилась.
– А вы уверены, что я смогу вас полюбить? – спросила она вдруг, опуская книжку, так что стало понятно: читать она больше не намерена.
От неожиданности я помолчал секунду, потом взглянул на девушку и встретился с ней глазами. Она спрашивала всерьёз.
– Конечно! – ответил я и сделал такой жест, будто разглаживаю пальцем воображаемые усы. На душе было муторно, и этот спектакль скоро должен был закончиться. Поезд наращивал скорость в перегоне. – Вы посмотрите на меня, – продолжал я фанфаронить. – Красавец, образованный, работящий… словом,
