Очень нуарный детектив - страница 4

Молли приподняла ногу, и потерлась ею о моё бедро. Испугавшись самого себя, и накатившего желания, я в одно мгновение разжал пальцы на хрупких запястьях и отошёл.

– Почему вы спросили меня о конверте? – задала вопрос девушка, пытаясь собрать разметавшиеся волосы и снова убрать их под шляпку, протянутую ей и отданную в руки.

– Хотел вывести на эмоции и посмотреть, поможет ли это вытянуть из вас правду! – глубоко вздохнув, я добавил, – видимо, не сработало, потому, мисс Прескотт, вы свободны.

– Поможете мне выйти отсюда? – она протянула вперёд руку и спросила со всей невинностью, когда закончила возиться с прической. – Подставите свой дружеский локоть?

Взяв её за руку, я придвинулся к ней, и аккуратно подхватив под тонкий белый локоток, повёл к двери. Нажав на кнопку «выход», я крикнул:

– Выпускайте!

Щёлкнул замок, тяжёлая дверь с пронзительным жалобным звуком открылась наружу.

– Не смею вас больше задерживать, мисс Прескотт. Но если вдруг вы вспомните хоть что-то, вы знаете, где меня найти.

Открыв дверь, я мягко убрал руку Молли, чтобы передать мальчику, помогающему ей передвигаться по городу. Развернувшись, я уже собирался вернуться к записям в протоколе и в этот момент её длинные пальцы схватили меня за левую руку чуть выше локтя. Молли развернула лицо в мою сторону и её губы чуть не воткнулись в мою шею.

– Пожалуйста, мистер Рокстоун, – торопливо произнесла девушка. – Освальд. Пожалуйста. Отступи от этого дела. И больше никогда не появляйся в моей жизни. Не приходи больше в «Латунный коктейль».

Пауза в одно мгновение показалась тогда целой вечностью и длилась бесконечно долго. Всё, что я мог чувствовать в тот момент – её теплые пальцы и острые ногти, больно впивающиеся в руку.

– И не делай вид, что ни разу не был там. Я знаю, что каждый вечер ты приходишь и садишься за столик справа от сцены. Тебя выдает горький запах одеколона и крепкого табака. Каждый день я жду приближения вечера, чтобы ещё хоть раз услышать его. Я не знаю, как смогу жить без него, но если я хоть чуточку тебе нравлюсь, пожалуйста, больше не приближайся ко мне. Сделай вид, что мы вовсе не встречались. Сотри из памяти, словно меня и не было. И никогда. Никогда не вспоминай обо мне и не продолжай это расследование. Джонни может убить меня. Он может убить тебя… – её пальцы с такой силой впились мне в руку, что казалось, ещё немного и Молли сломает кость. – Я не прощу себе, если с тобой что-то случится. И поверь, это может быть пострашнее, чем мучения тех бедняг, что Джонни раскладывает по коробкам. Потому вычеркни меня из своей жизни, словно я в ней никогда и не появлялась.

После этого её пальцы скользнули вниз, пройдясь по всему моему торсу.

– И ещё… – прошептала она еще тише прежнего. – В ночь поджога мы останавливались на пару часов, судя по количеству прослушанных тогда песен, в десяти минутах езды от кондитерской «У Бернини», где вечно пахнет корицей и шоколадом. Это все, чем я могу помочь. Прощай, Освальд. Я буду скучать по твоему запаху. И знай… для меня ты не пустое место.

Затем Молли шагнула вперёд, подхваченная сопровождающим мальчиком и ушла, словно и не было этого шёпота в шею, этого предупреждения.

Я смотрел ей в след с сожалением, чувством обречённости и безмерной тоски. Это была наша первая встреча наедине. В этот день, в душной комнате с железным столом и чёрным непроницаемым зеркалом за спиной Молли запомнилась мне такой сильной, дерзкой и невероятно загадочной…