Приходит техник, я выхожу с ним в коридор.
– Посмотрите, что с головкой душа.
К нам подходит горничная.
– Она врет, – говорит она совсем тихо. – Она все врет.
– Я знаю.
– Мы позавчера чистили душевые лейки во всех номерах. Ее открутить нужно суметь. Тут инструмент нужен, – техник почесал в голове. – И силища.
– Я знаю.
Подбегает наш посыльный, он передает мне распечатку с ресепшен – там информация про зеленоглазого. Номера телефонов и адрес. Звоню. Хорошо, что это не телефон компании, а номер его матери. Объясняю ей, что произошло, она просит не вызывать врачей и полицию, она сама за ним приедет. У нее очень уютный голос. Теплый и доброжелательный. Обещаю ничего никому не говорить.
Раздается крик толстухи, она тоже по телефону грозится кому-то всех здесь засудить.
– Позвоните мистеру Холдену, он на нее управу найдет, – техник указательным пальцем касается своего лба. – Вот у нее с чем проблема, а не с душем. Там, на лейках, такая резьба глубокая – нужно вертеть и вертеть, прежде чем упадет. Да и без инструмента сложно. Все она врет. Просто платить не хочет.
– Я знаю. Но нам нельзя потерять лицо. Нужно, чтобы она ушла. Лучше мы потеряем эти деньги. Она к нам не вернется, а вот постоянных клиентов нам лучше не тревожить. Вон она какая громкая. Нужно ее успокоить.
– Может быть, она пыталась настроить направление струи и действительно ее крутила. А та возьми и… – горничная не успевает договорить, как сантехник почти кричит:
– Да как же без инструмента! Я бы не смог. Не то что. Сложно это, – он упрямо мотает головой из стороны в сторону.
– Тихо. Прошу вас!
Я слышу, что толстуха больше не говорит по телефону. Иду к ней. Она сидит надувшись, держится пухлыми пальцами за лацканы халата.
– Вы, наверное, пытались ее повернуть, – мягко начинаю я.
– Ничего я не пыталась повернуть – я пыталась помыться!
– Сейчас уже такого не случится. Мы приносим свои извинения.
– Распустились совсем!
– А вы можете отдохнуть и выписаться позже. Я предупрежу дежурную на ресепшен.
– А еще дорогой отель! Развели тут!
– Извините.
Наконец выходим и какое-то время идем втроем – я, горничная и сантехник.
– Она даже лед все время в разных местах держала, – горничная расстроена, и сантехнику, вижу, тоже неприятно. – Она точно врет! Она платить не хочет. Неужели вы не видите?
– На этой работе нет места эмоциям. Они нам стоят репутации, а значит, денег. Вместо эмоций есть инструкция, протокол, порядок действий. И все.
Отрицательные эмоции недопустимы. Иначе невозможно. Иначе сойдешь с ума или по меньшей мере станешь мизантропом. А это не про зарабатывание денег вообще. Вы правда думаете, что мы каждого клиента рады видеть? Тем не менее мы улыбаемся всем. Главное – хорошо выполнять свою работу. И вы очень правильно себя вели во время случившегося.
– Ненавижу таких.
– Не принимайте это близко к сердцу.
– У нас таких пруд пруди, – техник руками очертил невидимый круг. – Чего только не проделывают! Я как вижу, что кто-то выскочил драму разыгрывать в холл, где людей побольше, так сразу знаю, что передо мной клоун. Некоторые такие концерты закатывают! Профессионалам учиться и учиться. – Его перебила рация. – Пойду прикручу этой дуре душ – и на третий. Там человек не может войти в номер, говорит, карточка не срабатывает, и у меня еще номера три со вчерашнего висят. Всем привет.
– А мне белье нужно прачкам отдать – они ждут.
