Честно говоря, вся эта беседа производит на мое тело какое-то невероятное впечатление. Оно и без того горело, а сейчас, кажется, начинает гореть еще сильнее. По бедрам будто бы проходится огненная волна. Я машинально их сжимаю, и тут же отмечаю, что Маркус фиксирует это движение своим взглядом. Может быть, мне только кажется, но будто бы его глаза в этот момент темнеют на несколько тонов, хотя, возможно, это мне просто мерещится, и я вижу то, что хочу видеть.
– Учитывая то, что я учусь в медицинском колледже, наверное, странно, если бы я не знала о таких вещах как секс. Да и мы не в девятнадцатом веке живем, когда женщин изначально оберегали от подобной информации, верно?
– Верно. Не в девятнадцатом, – хмыкает Маркус. – Хотя, зная твоего отца, я бы не удивился, если бы ты не знала даже такого слова. Учитывая то, что он контролирует каждый твой шаг.
– Ну, не каждый. В колледже, и после занятий он же за мной не следит. И на работу вместе со мной не ездит. Да и по ночам можно найти способ выбраться из собственной спальни.
– Да, у вас удобный карниз, я еще помню, когда Джек мне звонил и говорил, что ты, кажется, опять сбежала, и просил патрулировать улицы на тот случай, если с тобой что-нибудь приключится.
– Чтооо? Ты… ты врешь, не может такого быть! Маркус! Отец не знал… Он не мог знать!
– Ну, вообще-то знал. И о твоих побегах, и о том, как твоя подружка пролазила к тебе через окно по ночам. Он всегда был в курсе. Ты забыла, что твой отец бывший коп?
– А почему он мне тогда ничего не говорил?
Я в искреннем шоке смотрю на Маркуса. Как отец мог знать о таких вещах и ни разу не провести со мной одну из его излюбленных «воспитательных» бесед?!
– Тут твоя мама сильно повлияла. Будь на то воля твоего отца, он бы уже давным-давно запер бы тебя в доме и вообще никуда не выпускал до свадьбы.
– И как бы интересно, эта случилась, если бы я не могла общаться с парнями?
– Наверное, он был сам для себя выбрал жениха, – подмигивает Маркус и снова усмехается.
– Иисусе, хорошо, что этого не случилось! Я бы, наверное, такого позора бы точно не пережила. В двадцать первом веке жениха бы выбрал папа! Кошмар!
– А что, это сейчас в некоторых народах до сих пор практикуется.
– Но не в Америке, черт возьми! Это не для нашего свободолюбивого менталитета!
– И здесь такое бывает, – Маркус одним глотком проглатывает остатки кофе и поднимается из-за стола. – Ладно, Мэйс, спасибо за кофе. Мне еще работать. Так что звони, если что. Я приеду.
– Хорошо, спасибо, Маркус, рада была повидаться, – я поднимаюсь со стула, чувствуя как внутри поднимается буря протеста и нежелания отпускать этого мужчину.
Мы так хорошо говорили. Мне и ночи будет недостаточно, чтобы насытиться его обществом.
Из-за алкоголя меня слегка ведет в сторону, когда я поднимаюсь со стула. Я машинально пытаюсь схватиться за столешницу, чтобы не упасть, но рука соскальзывает. Маркус в один шаг оказывается рядом со мной и подхватывает меня за талию, прижав к себе.
Иисусе, Мэйси, тебе категорически нельзя пить…
Я инстинктивно хватаюсь руками за его плечи, ощущая твердые мышцы под ладонями. Голову кроет, а от запаха духов Маркуса внизу живота скручивается плотный горячий жгут.
– Не пей так больше, – хрипит он, чуть наклонившись вниз, отчего его теплое дыхание змейкой проходится по моей щеке, уползает под халат и сосредотачивается где-то между бедер.
