– Ты застрял, да? – со скрытой надеждой спросил он. Низший не видел Скитера, поэтому глядел на свои босые, грязные ступни, обращаясь к нему. Мужчина сначала не понял, что он имел ввиду, а потом внезапно осознал, что не может выйти из тени. – Это хорошо… Я уж было подумал, что неправильно все перевел.
– Когда Круг Высших узнает об этом месте…
– Они не узнают, – перебил раздавшийся во тьме голос Айтос. – Ты стал узником собственного Дара. Тебе не выбраться как из тени, так и из этой комнаты. Обрати внимание на стены.
Находясь в тени, Скитер был способен видеть куда шире и лучше многих, а потому легко нашел то, про что говорил мальчишка. На стенах были выгравированы надписи на другом, но довольно знакомом языке. Как я мог сразу их не заметить?
– Древний язык рурдов и руэстов…
– Именно. Ты не можешь их прочесть, как и не сможешь узнать, что означают эти слова, но это они удерживают тебя здесь. Как сказала одна моя знакомая: Грешные Катакомбы не рады чужакам. Располагайся, отныне это твой новый дом. Сейчас ты все равно что призрак, поэтому в еде и воде больше не нуждаешься, хотя очень жаль, – его голос стал жестче, – лучше бы ты погиб не только в безумии, но и в мучениях.
– Ты что несешь?! – Тени всколыхнулись, словно Скитер пытался вырваться на свободу. – Как ты смеешь даже разговаривать со мной в таком тоне?! Знаешь, что с тобой станет, когда я выберусь?!
– Не надо пустых угроз, Скитер, – со вздохом протянул Айтос без тени страха, – тебе не выбраться. Сверр учуял тебя раньше, чем ты нас заметил, а завлечь тебя сюда оказалось куда проще, чем я думал. Грешные Катакомбы подчиняются только тем, кого они сами избрали, и я один из них, именно поэтому тебе казалось, будто туннели меняют свое направление. Никогда не думал, что мне удастся завладеть разумом Высшего, пускай и таким способом, – куда тише растерянно пробормотал он, но мужчина все равно услышал.
– Чего ты хочешь? – Скитер понял, что попал в ловушку, из которой самостоятельно ему не выбраться. Он чувствовал себя униженно: из-за того, что проиграл одному из самых слабых Низших, из-за того, что его пугали чужие слова о вечном пребывании здесь, из-за мысли о том, что он больше никогда не сможет почувствовать собственного тела и вкуса жизни… – Говори же.
– От тебя мне ничего не нужно, – отрезал Айтос и зажмурился. – Ответь мне, Скитер, честь скольких женщин ты очернил? Сколько страданий принес им и другим? Сколько боли ты причинил Дасэндэнти?!
И тут все встало на свои места, мужчина рассмеялся.
– Так вот в чем дело. Защищаешь свою любимую Надзирательницу? Как это мило…
– Больной ублюдок, – скривился парень и отвернулся. – Сможешь ли ты ответить на то, сколько у тебя детей на данный момент?
– Мне-то почем знать.
– Но ведь ты как-то узнал, что Сверр твой ребенок и решил избавиться от него лично.
Скитер опешил. Откуда этому мальчишке столько всего известно? Кто с ним делится такой информацией? Никто не знал о существовании других моих детей!
– Больше ты никому не навредишь. Прощай, Юджин.
Сказав это, Айтос исчез, но Высший догадался, что его разум сейчас контролируют, раз уж парню известно его имя и ему мерещатся разные вещи, включая исчезновение самого Маркскала.
– Я знаю, ты слышишь меня! – заорал Скитер. – Будь уверен, что это еще не конец, я обязательно найду способ и выберусь отсюда! Тогда мы и поговорим с тобой, Лукас Мойра!
