Читать онлайн Маргарита Светлова - Одержимость Малиновского

1. Глава 1

Пролог

Я начала приходить в себя, последнее, что врезалось в память, — мерзкая усмешка Соловьёва, а потом всё, провал, очнулась в кромешной тьме.  Голова нещадно болела, словно ей пытались пробить дыру в бетонной стене, и тошнота то и дело подкатывает к горлу. Но больше всего пугала неизвестность, я понятия не имела, какая уготована мне участь. Вернее, догадывалась: вначале попытаются всевозможными способами добыть от меня информацию, а потом ликвидируют. Есть ещё один вариант...  Даже думать о нём не хочу, но он предпочтительней. Неужели меня раскрыли?

«Отставить панику!» — приказала себе, прислушалась — тишина. Понятно, оставили промариноваться в своих мыслях, не плохая попытка, но мимо. Попыталась встать — бесполезно, руки прикованы наручниками к изголовью  кровати, только сейчас почувствовала, как они холодят кожу. Мало того, что приковали, так и ещё и раздели до нижнего белья, извращенцы хреновы.  Выберусь  отсюда — убью Соловьёва! Зашибись я попила с ним чая! Ладно, сарказмом буду упражняться потом, сейчас мне нужно придумать, как усыпить бдительность подонков. 

Не знаю, сколько времени я мысленно прорабатывала всевозможные варианты развития событий. Их было много, но не факт, что хоть один сработает.  А полагаться на удачу — глупо, увы, Фортуна меня не жалует.  Тогда нужно…

Мой мыслительный процесс прервал яркий свет, резанув своей вспышкой мне глаза. Я зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела недалеко от  кровати силуэт внушительной комплекции мужчины. Я даже не услышала, как он подошёл, что для меня странно. Неожиданно вспыхнувший яркий свет слегка ослепил меня, поэтому пришлось напрягать зрение, чтобы разглядеть его, а когда мне это удалось, я чуть не расплакалась от счастья.

— Малиновский, я так рада тебя видеть! — воскликнула я, всматриваясь в до боли любимое лицо, жадно запоминая каждую чёрточку. Возможно, я вижу его в последний раз. Почему возможно? Точно в последний. От осознания этого кричать хочется в голос. Я обязательно это сделаю, дам волю чувствам, но не сейчас и не при нём.

— Неожиданно от тебя это слышать… —  холод в его голосе буквально проникал под кожу, мне даже показалось, что в комнате резко температура понизилась.

Я понимала причину его холодности, уехала не прощаясь. Но в моей ситуации по-другому и не могло быть. У меня две чертовски веские причины были так поступить. И обсуждать с ним их я не намерена.

— Рада, что тебя удивила, а теперь будь добр, освободи меня. — Дёрнула руками, показывая, о чём именно прошу.

— Нет. — Его «нет» было сравни хлёсткой подсечены. Я даже вначале решила, что ослышалась.

— Вань…— еле выдавила из себя, ещё не веря, что он с ними заодно. Не могла я поверить в это! Мы же с ним были партнёрами на последнем задании.  Или он тогда уже был завербован? — Почему? — произношу чуть слышно. Я хочу знать, почему он предал нас и подставил меня.

— Мне нужны ответы, — пропустил он мой вопрос мимо ушей, — и ты мне их дашь. Вопрос только в том, как я их получу, по-хорошему или по-плохому? Какой вариант выбираешь…дорогая? — Последнее слово произнёс с сарказмом, только взгляд его был холоден.

 Я вновь почувствовала себя той молоденькой глупышкой, чувства которой он когда-то безжалостно растоптал. Ничего не меняется, словно и не прошло восемь долгих лет. Я по-прежнему его люблю, так сильно, что самой страшно. А он только одним своим «нет» разбивает моё сердце  вдребезги. Но в этот раз осколки превращаются в прах — больше не восстановить.

— Катись в ад! — цежу сквозь зубы и отворачиваюсь, не хочу его видеть, слишком больно.

— Как грубо…— усмехается он, подходя ближе. — Не нравятся эти варианты, готов предложить ещё один. Вот с помощью него ты мне всё расскажешь… Ты же знаешь, насколько я могу быть убедительным. — Я вздрогнула от неожиданности, почувствовав его горячую ладонь на своей коже.

— Не трогай меня! — закрутилась я, пытаясь сбросить его руку.

— Да что ты говоришь…— тихо засмеялся он, продолжая поглаживать мой живот. Я не хочу, чтобы он трогал его.

— Ты не имеешь права ко мне прикасаться. Убери руку, сказала! Иначе…

— Иначе что? —  иронически приподнял он бровь. — Испепелишь меня взглядом? Так мы это уже проходили, ничего у тебя не получилось.  А также хочу напомнить, раз память у тебя девичья, что для твоей профессии, кстати, это непростительно.  Я, — пауза, которая бьёт по нервам… — имею законное право не только прикасаться к тебе. Вспомнила? — Берет рукой меня за скулы, заставляя смотреть на него. — Я спрашиваю, вспомнила, кому ты принадлежишь? — Он буквально испепелял меня полным ярости взглядом.

 Я замотала головой, пытаясь вырваться. О да, я всё помню! Ты давно не тот весёлый парень, в которого я, будучи подростком, влюбилась. Ты сильно изменился, стал жестоким, бескомпромиссным человеком. И, несмотря на это, я как идиотка продолжаю тебя любить. Презираю себя за эту слабость!

— Твои «законные» права — фикция! Я себе принадлежу… себе! — прокричала ему в лицо эти слова, пытаясь не разрыдаться в голос. Его предательство ранило меня, но не убило, у меня есть веская причина продолжать жить.

— Продолжай себя убеждать в этом, наивная моя, хотя сразу предупреждаю, бесполезное занятие. — Он убирает руку с моего лица и делает шаг назад. — Ладно, пора завязывать с прелюдиями и переходить к одному из основных блюд. Я жду объяснений! — пророкотал он, доставая что-то из кармана пиджака, при этом его взгляд мне ничего хорошего не сулил. Когда я увидела предмет в его руке, мне показалось, что я прямиком лечу в бездну.  

Не-е-ет! Только не это!  

Глава 1

Я чуть не опоздала на встречу с Александром, застряла в пробке, страны разные, а эта проблема везде. Покинула автомобиль и быстрым шагом направилась на место. Не верится, что он  у нас вместо Войтовского: тот матёрый разведчик, а этот с виду неоперившийся птенец. Зачем в это полез? Наверное, скучно ему стало, или свои знания на практике решил проверить. Сейчас спрошу, а то в моей галерее мы не могли нормально поговорить. С этими мыслями я подошла к лавочке, где поджидал меня друг. Как же мне хотелось его обнять, сказать, что безумно рада встрече, но, увы, нельзя.

— Мирослава, ты сегодня необыкновенно хороша. — Обворожительно улыбаясь, протянул мне цветы и чуть слышно: — Руку целовать не буду.

— Уже легче, — так же тихо ответила. — Цветы дарить было не обязательно.

— Обязательно, у нас же по легенде второе свидание. Даже если бы не это, всё равно подарил. Прошу. — Показал он рукой на лавку. Стоило нам присесть, Сашка возмутился всё так же тихо. — Мир, в следующий раз место встречи выбираю я. Мне тут уже несколько непристойных предложений сделали, причём мужики тоже были.

— Какие предложения? — сделала вид, что не понимаю, по какой причине он не доволен.

— Интимного, дорогая… интимного.

— А не нужно быть таким красивым…— не удержалась от смешка.

Александр действительно невероятно красив, смотришь на него, и дух захватывает. Ни дать ни взять — Люцифер во плоти: красив, умён, опасен.

— Предлагаешь паранджу носить? — Посмотрел, словно хочет знать моё мнение, я мотнула головой, мол, найди другой способ. — Жаль, я думал, гениальное решение. Сразу говорю, уродовать себя из-за извращенцев не собираюсь. Представляешь, вчера опять пристал один козёл с предложением сняться в рекламе нижнего белья. Хотя чему я удивляюсь? Весна — период обострения… — философски изрёк он. 

— Не переживай, через три недели лето. — Посмеиваясь, ответила ему и перевела взгляд на влюблённые парочки, которые, держась за руки, гуляли по парку. — Да уж, весна период любви и надежд…— тяжко вздохнула.

Опять чувство невыносимой тоски сдавило мне сердце. Дожила до двадцати шести и ни разу не испытала, что такое быть любимой. Увы, как любить и быть отвергнутой — мне известно.  Это невыносимо больно, задыхаешься от безысходности и отчаянья. Думаешь, что завтра будет легче, нужно только продержаться… Но проходят годы, а боль никуда не исчезает. Кажется, этой агонии не будет конца. Заняла всё своё время, ушла с головой в работу, но наступает ночь… Ненавижу ночь! И я чертовски устала притворяться из года в год, что справилась, остыли чувства к Малиновскому. Но ничего не угасло, это адское пламя пожирает мою душу изо дня в день, пока не превратит её в пепел. Даже то, что мы с ним не виделись восемь лет, не помогло. Это невыносимо!

— После кромешной тьмы всегда наступает рассвет. — Вернул меня в реальность спокойный голос Александра. Я резко перевела взгляд на него. Всегда удивлялась этой способности Лютова — он словно читал мысли других.

— Не в моём случае…— вновь тяжко вздохнула.

— Именно в твоём. — Смотрит так пристально, словно проникая в душу, — ещё одна его фишка, которая до дрожи пугает людей. Но не меня, с Сашкой мы в одной песочнице играли. Нет, бывали моменты, когда и я некомфортно чувствовала рядом с ним. Представьте ребёнка восьмилетнего, который умнее многих взрослых. Да уж, дети вундеркинды — ещё то испытание для родных и близких.

— Жаклин сильно расстроилась, что ты укатил в Англию? Или как Крупская за Лениным направилась в ссылку вместе с тобой? — Решила сменить тему разговора. Жаклин была его любовницей, пусть они и не жили вместе, но очень долго встречаются. Я с ней познакомилась год назад, она неожиданно согласилась именно мне продать свою галерею. Ранее мои начальники пытались её уговорить, она ни в какую. Я же к ней отношусь с симпатией, шикарная женщина и невероятно умна. Единственный недостаток, она старше его, причём не на десять лет.

— Скорее я тут в роли Крупской. У Жаклин опухоль головного мозга четвёртой стадии. — Убил меня новостью и продолжил, смотря вдаль глухим голосом: — Я год назад стал замечать, что она от меня что-то скрывает. А она всё отшучивалась, мол, накручиваю себя. А оказалось, она уже тогда знала свой диагноз и от операции отказалась. Сюда приехала умирать, говорит, хочет быть захороненной на родной земле. Я поэтому согласился ненадолго заменить Войтовского, как её не станет, уеду. 

Теперь понятно, почему продала галерею.

— Саш, мне очень жаль. Я даже не знаю, какие слова подобрать, чтобы утешить. Это так страшно потерять любимого…

— Нет таких слов, поверь. И ты ошибаешься, я всегда её уважал, восхищался как женщиной, но не любил.

— Заблуждаешься, любишь, иначе бы ты с ней до самого конца не остался.

— Странная ты, а как иначе? Значит, когда была здорова и бодра, нужна, а как трудные времена — прощай? Я так не могу, и только не с ней. Жаклин первая и единственная Женщина в моей жизни, и пусть наши отношения начинались со страсти, но со временем они переросли в крепкую дружбу, основанную на взаимоуважении. Знаешь, — озорная улыбка озарила лицо Александра, —  я же к ней подкатил ещё сопливым подростком, тогда мне четырнадцать было. Сразу с ходу ей выдал, мол, хочу, чтобы ты стала моей первой женщиной. — Она вначале дар речи потеряла, а когда я продолжил, выронила вазу из рук, причём которая бешеных денег стоит. — Мы всегда смеёмся до слёз, когда этот случай вспоминаем.

— А что сказал-то?

 — Если нам понравится, можно подумать о дальнейшем сотрудничестве. Не, а что я должен был ей говорить? 

— Ну… — начала, но не удержалась и рассмеялась в голос. — Ты…— и опять смех пробрал, не могу остановиться, и всё тут.  — Ну, ты и отжёг! — это были первые слова, когда отпустило. — Сто процентов ты добил её своим фирменным — теория вероятности. Представляю, как она после всего этого шарахалась от тебя минимум лет пять!