Одержимость. Рассказы - страница 6

8.

Мама опасалась за мое здоровье. Ведь я не спала и не ела. Она разговаривала со мной и успокаивала меня. Так же, как тогда, в детстве, пока не произошло «это». Но ничего не помогало. Я не реагировала. Смотрела на нее невидящими глазами. И тогда она стала кричать.

– За мужика надо бороться! Я за твоего отца любой все волосы выдерну! А ты! Распустила нюни! Ты же знаешь, где он живет! Пойди к нему и покайся! Если любит, простит.

И я пошла. Долго звонила в звонок. Но Костя не открывал. Мне казалось, что я слышу какие-то звуки там, внутри, в недавнем прошлом нашем любовном гнездышке. Я стала дергать за ручку двери, и она открылась. Квартира была не заперта. Я осторожно вошла в темную прихожую и услышала голоса на кухне. Один был незнакомым, а другой принадлежал Косте. Ноги мои подгибались. Я шла по коридору к нему, на его голос, и, одновременно, боялась показаться ему на глаза. Но отчаяние было сильнее страха. Я распахнула дверь на кухню и увидела Костю. Второй голос принадлежал диктору. Костя просто слушал радио и комментировал новости. Он сидел за грязным, заставленным пустыми бутылками и заветренными тарелками столом, в одних трусах.

– Ой, моя родная пришла! – закричал он. Костя был сильно, безобразно пьян. Но мне было все равно. Я услышала слово «родная» и тепло залило мое сердце. Только сейчас я поняла, какая пустота была у меня внутри все это время.

– Прости меня, прости! – закричала я и кинулась к нему на колени.

– Танька, оставайся навсегда, – сказал мне любимый.

И я осталась. За вещами к моим родителям я попросила съездить Ритку. Ритка появилась вечером в моем новом доме. Костя, разомлевший после ванной, сидел на кухне и пил пиво. Руки его тряслись. Он пил все дни, что мы не виделись с ним. От обиды, от моего предательства. Я хотела давать ему только радость, но невольно принесла горе!

– Я не могу это пережить, – сказал он мне, – но я попробую.

– Ну и на хрена оно тебе надо?! – заорала Ритка, увидев моего жениха, – он же алкаш!

– Рита, ты не понимаешь, – успокаивала я ее. Как я могла ей объяснить все? Ведь я была сама во всем виновата.

Началась другая жизнь. Мне было трудно, но я была счастлива. Раньше, когда мне было тяжело, я не понимала, за что мне это. А теперь трудности проявили свой смысл – ради любви. А ради своего мужчины, ради нежности, страсти, ради того, чтобы ему было хорошо, я могла вынести многое. И я выносила.

Меня снова повысили на работе. На этот раз я стала управляющей магазином, т.е. самой главной. В моем подчинении уже было двадцать человек. Я стала более серьезной, более ответственной, более мудрой. Увеличилась и моя зарплата. И это было кстати. Потому, что у Кости с работой все разладилось. Он давно мне рассказывал, что его посиживает один подчиненный. У подчиненного были связи, он был родственником директора сети наших магазинов. Но у Кости был опыт! После горестной истории со знакомством с моими родителями, Костя был в таком ужасе, что не мог ходить на работу. И его уволили. Несправедливо, незаслуженно! Просто выкинули на улицу! И я не могла ничем ему помочь…

Жизнь моя наполнилась заботой о Косте. Я готовила еду, которую ему было можно есть, ведь у него был гастрит. Я водила его к врачам и целителям – от той несправедливости, с которой с ним обошлись на работе, у него случился стресс, и он стал часто выпивать. Я стирала его старую и покупала ему новую одежду, чтобы он хорошо выглядел. Я искала ему работу и договаривалась о собеседованиях. Только он не всегда мог на них ходить. Несколько раз я не успевала предупредить его о назначенных встречах с работодателями, и он выпивал именно тогда, когда нужно было быть трезвым. После этого я стала строить ему план на неделю, чтобы избежать таких ситуаций. Он стал пить в пятницу и субботу, а в другие дни только тогда, когда не нужно было куда-нибудь идти. Я старалась. Работала с особыми усилиями – за увеличение продаж нам выписывали премии. А деньги мне были нужны, ведь большую долю зарплаты пришлось отдавать за аренду жилья…