– Ага, как же, – с сарказмом высказался Вельд. – Четверть часа «просто болтали».
– Мы давно не виделись, – выкрутился я и тут же сменил тему: – Вы посидите, пока я удачу попытаю, хорошо?
– Да не вопрос, Кэр, – откликнулся Роальд. – Не бойся, не пропадем мы тут без тебя.
– Кэр? Ну как вы тут, не скучаете? – поинтересовалась Кэйли. Она привела к нашему столику пару довольно симпатичных девушек лет семнадцати – светленькую и темненькую.
– Конечно, скучаем! – сказал я, хотя мальвийка отсутствовала всего ничего.
Кэйли познакомила нас с девушками, Ишей и Лэри, и мы выпили за это. Чуть посидели, потрепались ни о чем, а затем я отправился играть. На пару с Кэйли, не пожелавшей дожидаться меня за столиком.
– А во что играть будешь? – поинтересовалась Кэйли, мимоходом поприветствовав каких-то своих знакомых.
– Да во все, пожалуй, попробую.
Посмотрев на Кэйли, я вновь залюбовался ею. Красива, бесовка! «Искристый лед», конечно, дает о себе знать, поднимая настроение до заоблачных высот и заставляя восторгаться даже самыми обычными вещами. Но и без дури мальвийка производит впечатление.
– Во все? – удивленно уточнила Кэйли.
– Ну да, – подтвердил я. – Все равно ведь ни во что по уму играть не умею. Поэтому попробую и кости, и рулетку, и карты. Может, в чем-то повезет.
Или что-то бесу приглянется. Но об этом Кэйли знать не нужно.
У первого же стола, где не было бросающего кости игрока, мы остановились. Граненые кубики из прозрачно-красного стекла, дабы каждый мог убедиться, что в них нет подвоха, крупье тут же придвинул к нам и поощрительно улыбнулся. В душе небось посмеивается над молодым простофилей, который закинулся дурью и от небольшого ума подался спускать деньги, вместо того чтобы заняться чем-нибудь поинтересней со своей спутницей-красоткой.
Я поднял кости с обитого темно-зеленым сукном стола, и парочка престарелых матрон, скучавших без основного игрока, сразу же оживилась.
Посмотрев на них, Кэйли внезапно решила:
– Я тоже немного поиграю! Буду ставить на тебя, Кэр! – И устроилась на стуле у длинной стороны стола, там, где имелось место для ставок на исход бросков.
Фишки здесь почти не использовались, а потому я достал из кошеля горсточку серебра и ссыпал ее у своего края стола.
– Начнем с минимальной, – сказал я крупье, глядящему на меня с нетерпением.
Тот, коротко кивнув, выгреб из моих денег серебрушку похожей на кочергу лопаткой и утащил к себе.
Там самая мелкая из серебряных денежек и осталась. Первый и второй бросок – и оба раза выпадает восемь. Еще одна серебрушка оставила своих подружек и уползла к крупье. И опять неудача. А за ней следующая. И так семь раз подряд. Вот и верь после этого, что новичкам везет.
Кэйли тоже потеряла семь монет, но не унывала. Мы еще и по серебряному не проиграли. Ерунда, в общем. Досадно только, что матроны тотчас стали ставить против меня и уже поимели на этом по четыре серебряных ролдо. Словно сразу причислили меня к неудачникам и нисколько не сомневались в своих предположениях.
«Кто ж так бросает, кто ж так бросает?!» – раздался в моей голове возмущенный голос беса, материализовавшегося на деревянной окантовке стола, стоило мне продуть восьмую серебрушку.
Немедленно удушив всколыхнувшую мою душу радость, я как можно безразличнее осведомился: «А что не так?»
Вроде как меня совсем ничего не интересует и я поддерживаю разговор из чистой вежливости.
