Евгений не знал до сих пор, никто ему не говорил, не делился болью. И с годами он все чаще ощущал себя отринутым, отделенным прозрачной стеной из бронированного стекла. Словно все просили угадать правила их молчаливой игры. Сумеречный Эльф не оказался исключением.
Евгений ожидал, что его, распластанного на полу, пронзит меч не Ванзана, а «доброжелателя», который с крокодильей радушной улыбкой вещал о недопустимости убийства детей. Но не он ли отправил в лапы охотнику? Чтобы проверить, чтобы… выяснить, не стал ли новообращенный марионеткой асура. Кажется, удалось разгадать очередную шараду.
– Нет, не стал, я не марионетка, – просипел, слабо шевеля разбитыми губами, Евгений. – За что? Так нечестно!
– Да, мой суд несправедлив, но иного пути не было, – ответил Сумеречный Эльф. Он встал между охотником и его избитой жертвой.
– Но мог бы и помочь… Чуть… чуть раньше, – закашлялся Евгений. В голове жужжал рой ос, ударяясь болью в затылок.
– Я лишь даю карты в руки. Возможность играть ими я предоставляю их счастливому обладателю. Я – проводник на пути посвящения.
– Давай без философии. Если тебе было жаль мальчишку, ты бы сделал так, чтобы он не нападал на людей, – сурово прервал Ванзан. – Похоже, это ты дал меч человеку, который не знаком даже с азами фехтования. Жалостливый ты наш.
– Хм, – задумался Сумеречный Эльф. – Я рассчитывал, что натура его раскроется сразу же.
– Ты рассчитывал, что «хозяин» сразу же возьмет его тело под контроль, – подтвердил предположения и опасения Ванзан.
– Но раз этого не произошло, значит, у нас еще есть шанс. У него есть шанс.
Голос Сумеречного Эльфа подернулся нотками небывалой заботы. Простое слово из четырех букв в его устах звучало слаще любой музыки. Шанс! Юному вампиру давали шанс выжить. И «доброжелатель» явно имел влияние на охотников, пусть во всех словах Ванзана чувствовалась неприязнь.
Евгений слушал короткую пикировку, с отрешенным покоем понимая, что речь ведется о его судьбе. Или не только о ней. Наживка не имела особого значения в этом сложном покерном раскладе, где вместо карт на зеленое сукно ложились человеческие жизни.
– Если он марионетка, надо убить его немедленно. Я уже видел, как менялись его движения. Это был не ребенок! В те моменты фехтовал сам асур.
– Возможно. Я тоже заметил. А потом эти вспышки опытного фехтовальщика вдруг исчезали.
– Да, пожалуй, – попятился, склонив голову Ванзан. Пряди длинных черных волос упали на бледное лицо, светившееся синевой во мраке. Из всех собравшихся в разгромленном магазине именно он больше всех напоминал каноничного вампира из сказок. Но почему-то именно он прибыл судить жертву асура.
– Я опасаюсь, что марионетка-портал – вовсе не он, – неуверенно протянул Сумеречный Эльф. – Кто-то другой, через чьи сны Лорд Отчаяние готовится ворваться в мир Земли.
– Кто еще? Думаешь, он просто случайная жертва? Где твое всезнание в такие моменты? – Охотник злился, и черно-алый плащ за его плечами нервно подергивался.
– Когда речь идет о Лорде Отчаяние, мое всезнание дает сбой, – вздохнул собеседник. – А мальчишка вполне мог оказаться просто дешевой закуской, первой жертвой путешествия асура по Москве.
Евгений поморщился от такого сравнения, хотелось крикнуть: «Эй, я все еще здесь! Нельзя ли повежливее?» Но он понимал, что, возможно, такими нелестными эпитетами намеренно преуменьшают его значимость, отводят внимание. Да и говорить становилось все труднее, только страх заставлял оставаться в сознании.
