– Убедитесь сами, в этой половине двора нет ничего привлекательного, – распахнула она дверь. – Один хлам! Наш директор давно хотел вывезти все это на свалку, да никак не доходят руки.
– Ничего страшного, – заверил Шевцов, – у нас работа такая. Все время приходится заниматься каким-нибудь барахлом, – и не спеша стал спускаться по крутым ступенькам, стараясь не испачкать локти о побеленные стены.
Действительно, здесь царила полнейшая разруха: у самой стены валялась покореженная кабина от «КамАЗа„, в углу были свалены куски кирпичей, рядом в стопке лежали посеревшие доски, прикрытые обрывками толя; мятый, словно угодивший под пресс кузов темно-вишневого «Москвича“; и огромную точку в этом хаосе ставил проржавленный старинный рукомойник, побитым атлантом валявшийся в самой середине двора.
– Я же вам говорила, что здесь ничего нет, – мягко, чуть раздосадованно протянула секретарша. – Один мусор, от которого давно пора освободиться.
– Согласен с вами, место малоприятное, – перешагнул через обломок трубы Шевцов.
Он не мог понять причину своего беспокойства, но смутные подозрения уже отравили его нутро и заставили насторожиться. Что-то здесь было не так. Но вот что именно, майор понять пока не мог.
В дальнем конце двора, сиротливо притулившись к мусорной куче, стояла красная девяносто девятая модель «Жигулей». Правое крыло было помято.
– А эта машина у вас давно здесь стоит? – небрежно поинтересовался Шевцов, ковырнув пальцем облупившуюся краску.
– Давно. По-моему, несколько месяцев, – пожала плечами девушка.
– А кому она принадлежит?
– Кажется, директору.
– Вы правы, – улыбнулся Вадим, – тут и вправду нам нечего делать. Так где, вы говорите, директор?
– Его сейчас нет в конторе, он на приеме у мэра, – зачастила секретарша.
– Вот как, – поднялся по ступеням майор Шевцов. У самой двери он услужливо пропустил симпатичного гида вперед. Немного притормозил, разглядывая ее ладную фигуру. Чуть смутился, заметив насмешливый взгляд сержанта, и, отвернувшись к окну, вяло поинтересовался: – А не его ли «Ландкрузер» стоит у входа?
Секретарша продолжала дежурно улыбаться. Именно с таким выражением лица многоопытная мадам провожает из своего заведения постоянных клиентов. При упоминании о «Ландкрузере» в лице девочки что-то неуловимо изменилось: то ли выражение его приняло более жесткий оттенок, то ли искорки в глазах вспыхнули сильнее, чем следовало бы. Но так или иначе перед ним уже стояла другая женщина. А ведь ты, крошка, очень неравнодушна к своему начальнику, и, возможно, здесь скрывается нечто большее, чем банальный служебный роман.
– Вы знаете, у него четыре машины, и он мог уехать на любой из них.
Теперь майор понял, что его насторожило в белокурой бестии. Откровенность, с какой она его разглядывала. В любой другой ситуации Вадим нашел бы ее глаза вполне честными, голос завораживающим, а фигуру очень сексуальной, но так смотреть может только женщина, пустившая по миру два десятка мужчин. Ей он представлялся малым дитятей, которого можно соблазнить дешевеньким леденцом. Некий статистический материал, шутки ради с ним можно поиграть, да и забыть.
И вот еще руки, им не хватало покоя. Дважды она даже ухватилась длинными холеными пальцами за концы блузки – очень неосторожное движение. Такой аппетитной девочке следовало бы вести себя поосмотрительнее.
– Ах вот как?! – искренне удивился Шевцов. – Впрочем, ничего удивительного здесь нет, все-таки он человек состоятельный. Наверное, так и должно быть. Правда, странно, что он не поехал на джипе. Я слышал, что обычно он предпочитает именно эту машину, – бил наугад майор Шевцов.
