– Вы чем-то недовольны? – снова спросил журналист.
«Автоответчик включил, – раздражённо подумала Даша, – как истукан холодный твердит одно и то же! Надо заканчивать этот бездарный разговор».
– Я всем довольна. Спасибо Вам. Извините, что побеспокоила. Всего Вам хорошего.
Даша не успела ещё отсоединиться, а собеседник уже нажал на сброс, даже не попрощавшись. «Культурный, хорошо воспитанный человек, – зло подумала Дарья, – даже не стоило из-за него проводить поисковую операцию. Тем более, она ничего не дала».
Новый проект стартовал. Из Московского аэропорта Шереметьево вылетела актриса Дарья Шершеева, а через сутки в аэропорту Внуково приземлился самолёт, привёзший молодую провинциалку Эмилию Смирнову.
Руководители проекта изначально постановили, чтобы правда жизни была стопроцентной, решили, что с самого начала всё должно быть по-настоящему. «Это реалити, а не кино», – объяснял Даше Денис, когда она удивлялась, зачем нужно куда-то улетать, а нельзя просто сыграть прилёт и встречу внучки с дедушкой в аэропорту. Но Денис подобные разговоры сразу пресёк, сказав, что ни в какие игры играть никто не собирается и всё, от начала до конца, будет максимально приближено к реальной жизни, чтобы никто даже, если очень постарается, не мог ничего заподозрить.
Даша убедила себя, что наверняка организаторы проекта правы, нужно подчиниться и действовать в установленных рамках.
Худенькая испуганная Эмилия стояла у ленты, ожидая, когда с её рейса подадут багаж. Да и будешь тут грустной и испуганной: чужой город, впереди неизвестность, неуютно и даже страшновато. Именно это хотела передать актриса Шершеева. Несколько минут ожидания показались такими долгими, как будто это был спектакль, ведь известно, сценическое время от реального кардинально отличается, за минуту сценического времени может произойти огромное количество событий. Даша знала, что даже здесь идёт съёмка скрытой камерой и нужно, как учили в театральном институте, оправдывать своё стояние. Она оправдывала, как могла: достала из сумки пудреницу, посмотрела в зеркало, вытащила из глаза, якобы, попавшую туда ресницу, бросила пудреницу обратно в сумку, покрутила в руках телефон, посмотрела на дисплей, явно хотела узнать который час. Можно было бы позвонить дедушке, но такой договорённости не было, и она не стала заниматься самодеятельностью. Наконец, на её счастье, лента вздрогнула, чемоданы и саквояжи стали медленно выезжать в зал. Мила поймала свою сумку, которая выехала одной из первых и двинулась к выходу. Среди встречающих она сразу заметила высокого широкоплечего парня с табличкой «ЭМИЛИЯ СМИРНОВА» в руках, по легенде это был водитель её деда.
Дедушка ожидал внучку у автомобиля. Новые родственники познакомились, знакомство получилось вполне естественным, потому что, по условиям «игры», артисты не были знакомы, так же, как и исполняемые ими персонажи, и до этого момента не видели друг друга. Дедушка взял внучку за плечи, внимательно вгляделся в лицо, вероятно, искал сходство с сыном. Сходство нашёл, обнял, вновь обретённую родственницу, и даже прослезился. «Хорошо играет, – мысленно оценила партнёра Даша, – может быть, чуть-чуть плюсует эмоцию, но всё равно правдиво и искренне».
По дороге дед рассказывал внучке о том, что везёт её в новый дом, приобретённый специально для неё, в который она войдёт полноправной хозяйкой. Даша продолжала с интересом наблюдать за своим партнёром, его органичности можно было только позавидовать, актёр чувствовал себя, как рыба в воде, чего нельзя было сказать о самой Даше. Она ощущала некоторый зажим и определённое неудобство. Хотя для её героини, впервые встретившей своего деда, это было вполне естественно.
