Милли была в строгой чёрной юбке-карандаше и чёрном пиджаке на белой рубашке; её чёрные волосы были затянуты в хвост; фигура и лицо не приманивали мужские взгляды. Они вошли в лифт и поднялись на сорок этажей вверх. Спустя несколько полузакрытых офисов (просто ограждённых один от другого небольшими стенами), они оказались в отдельной комнате.
– Это Салли, – Милли указала на молодого тощего блондина с немного выпирающим животом, – и Калеб, – перевела руку на второго, более взрослого брюнета с крепким телом и длинными, тоже затянутыми в хвост волосами. – Они работают над проектом «8», в который ты и влез.
– Двоеточие и запятая, – проговорил Салли.
– Что? – спросил Тимур.
– В твоей программе шифрования. Я нашёл там две ошибки.
Тимур почесал затылок и спросил:
– А как вы вообще меня обнаружили?
Калеб и Милли глянули на Салли, тот беззвучно рассмеялся с закрытым ртом, но так ничего и не ответил.
– Здесь они работают. Проект «8» – их идея и детище.
– Что это вообще такое? – спросил Тимур.
– Проект «8» – это система слежения, охватывающая всю площадь Новой Земли с возможностью приближения до уровня мелких песчинок, а также съёмкой в реальном времени с охватом в 360 градусов.
– Как такое возможно? Невидимые камеры?
– По сути – да, по факту – очень маленькие камеры, которые на данный момент заполняют некоторую часть атмосферы Новой Земли.
Тимур молча смотрел на Милли. В его глазах читалось недоверие.
– Камеры, – подключился Салли, – объединены между собой так, что каждая из них снимает лишь маленький фрагмент того места, куда она направлена, но их совместная работа даёт картинку всего окружения, а так как камеры повсюду, как кислород, то и видно всё. Приближение – это мы так называем, а на самом деле это просто перемещение между камерами, от тех, что находятся высоко, до тех, что в самом низу, или тех, что в комнатах и помещениях, залетевших туда вместе с воздухом.
– Вот это нарушение личного пространства так нарушение, – сказал Тимур. – Для этого же какое-то разрешение нужно?
– Потому это и секретный проект.
– А почему «8»? – спросил Тимур.
Трое работников переглянулись, затем Милли спросила:
– Как ты вообще узнал о проекте?
– Увидел упоминание в Интернете три года назад. Его быстро удалили.
Милли глянула на Салли, тот скорчил виноватую гримасу.
– Ты заметил разницу между работой программы тогда и сейчас? – спросила она у Тимура.
– Да… Да, заметил. Она стала намного быстрее, и охват территории теперь больше.
– Верно. Мы запустили в атмосферу много новых камер и хотим запускать ещё, но сначала нужно кое-что добавить.
– Что?
– Сейчас мы работаем над возможностью перемещения камер, так как на данный момент они сами по себе парят в воздухе и при необходимости попасть куда-то конкретно, появляются сложности. Скоро проект завершит стадию доработок и приступит к полноценной деятельности, и ты нам в этом можешь помочь, раз уж такой умный и разобрался в его коде.
– А если я откажусь?
– Не советую, – заговорил Калеб. – Ты ведь взломал нас, помнишь?
Тимур взглянул на Калеба, затем на Салли.
– Вы сказали, что это секретный проект, почему вы так сразу мне о нём рассказали?
Милли указала на Калеба.
– Он только что тебе сказал. Ты не очень-то смышлёный, да?
«Значит, если откажусь, мне или сотрут память, или убьют». Но отказываться он и не собирался, уж больно притягивал его этот проект.
– А кто главный тут? – спросил Тимур.
