– Так значит, это благодаря твоей записи я узнал о вашем проекте? – спросил Тимур.
– Да, это вышло случайно.
Тимур усмехнулся. Благодаря случайности Салли, он, возможно, попал в самую интересную историю в его жизни.
– Расскажи мне, какие обновления вы прошли за этот год?
Салли немного помолчал, набирая что-то на клавиатуре, затем оторвался от монитора и заговорил:
– Ну-у-у-у, мы обновили внутреннее ощущение камер, скорость передачи данных, как между ними, так и между нами с ними, а также увеличили их количество в атмосфере и уменьшили в размерах в несколько раз. После некоторых случаев поломки от столкновений с людьми, водой и огнём, укрепили их оболочку. Теперь их практически невозможно уничтожить массово. А! Ещё мы добавили функцию восприятия звука.
– О как! Они теперь и звук передают? – восхитился Тимур.
– Угу.
– А ты вначале сказал что-то про внутреннее ощущение камер. Что это?
– Мы так называем их потворство воздуху.
– Потворство воздуху?
– Гениальность этой идеи состоит в том, что человек не может отличить камеры от воздуха, а для этого они должны быть как воздух и действовать так же. Например, если дует какой-то вентилятор или происходит охлаждение комнаты, если человек машет рукой или пролетает на реактивном ранце – в воздухе создаются небольшие вихри и камеры должны следовать за ними.
– Чтобы их не обнаружили.
– Верно, потому что когда о проекте станет известно, начнутся разработки защиты от него. Нужно с самого начала сделать эту задачу как можно сложнее.
– Но, если о проекте узнают, то камеры легко можно будет сдуть, просто проветрив помещение. Какой тогда смысл?
– Вопрос их контролируемого перемещения уже решается, но до этого не являлся приоритетным, было куда важнее качественно их маскировать, уподобляя воздуху. Собственно, для решения вопроса их перемещения ты и сидишь здесь.
Тимур кивнул.
– Зачем вообще это всё?
– Такую систему можно много где использовать, – заговорил Калеб.
– То есть вы её создаёте для обмена? – спросил Тимур.
– Нет, мы менять её не собираемся, но использовать будем в разных целях. В каких именно, пока сами не знаем точно.
– Понятно… А что вы тут вечером делаете?
Никто ему не ответил. Салли вновь положил руки на клавиатуру и принялся печатать. Калеб просто рассматривал Тимура.
– Мне сегодня тоже до ночи работать? – спросил Тимур.
– Первое время рекомендую сидеть до последнего, потому что необходимо включиться в работу как можно быстрее, – ответил Калеб.
Тимур взглянул на него, затем на Салли. «Их слежка отменяется на время моего обучения? Или та была одноразовой? И знало ли о ней руководство?» – подумал Тимур, молча пересел на место, которое решил сделать своим рабочим и воскликнул:
– Давайте попробуем!
***
Нюлайф.
Утром, после весьма неблагоприятного вечера, Лола проснулась с несильной головной болью. Она открыла глаза и, не шевельнувшись, застыла, глядя в потолок. Её мысли были мрачными и угнетающими, она не могла поверить, что все её действия ни к чему не привели и Лиам вновь ускользнул, хоть и сам того не желал, и, скорее всего, не знал об этом.
Она лежала на спине, нежная шёлковая простыня облегала её тело и закрывала по шею, кроме рук, сложенных поверх простыни. Рядом, спиной к Лоле, лежал Олег, накрытый лишь по пояс. Мужчина храпел, но Лола так была поглощена собственными мыслями, что не обратила на это никакого внимания, хоть это и было весьма сложно в камере для сна, куда не проникали никакие посторонние звуки.
