– Безумие какое-то. – Пробормотал он и вышел из этого помещения.
Его рабочая смена подошла к концу.
Глава 3.
День третий.
Утро выдалось замечательным. Солнце ярко светило в окна и, по-видимому, радовало местных птах, которые неустанно напевали свои веселые мелодии. Фрэнк ещё был на работе. А пока его не было, Мерлин решила направиться в церковь. Ей мучительно захотелось встретиться с Богом в его обители и излить ему всё то, что накипело у неё в душе. То смятение чувств, в котором находилась Мерлин последние дни, очень давило на неё, и она надеялась, чисто инстинктивно, что после посещения ею церкви всё пройдёт.
Войдя в храм, Мерлин сразу почувствовала себя спокойнее. Покой, царивший здесь, сразу захватил её. В церкви она ощутила огромную силу Бога, и эта сила как будто укрывала Мерлин, отделяла от суетности и тревог внешнего мира. Она остановилась, наслаждаясь чувством покоя, которое разливалось по всему её телу. Именно тут она вдруг ощутила центр мироздания и почувствовала себя очень маленькой частицей чего-то несоизмеримо большего. Она снова пережила себя маленькой девочкой, очень маленькой, словно ей удалось окунуться в своё далёкое детство, когда ещё не осознавала свои поступки, и они ей прощались слепою любовью родителей. Мерлин почувствовала, что Сила и Разум, находящиеся здесь успокоят её душу и дадут необходимую энергию.
Женщина стояла, очарованная своими необыкновенными ощущениями, чувствовала их всем сердцем и заворожено смотрела на статую Христа, когда услышала звук приближающихся шагов. Она обернулась и увидела священника. Он приветливо улыбался.
– Здравствуйте, дочь моя, – приветствовал он. – Вы в первый раз посетили церковь?
Мерлин отрицательно мотнула головой.
– Нет, святой отец.
Она соврала. После замужесства она ни разу не была в этой церкви. Зачем? Она и сама не знала.
Священник понимающе опустил голову. По-видимому, он знал всех своих прихожан в лицо. Но виду не подал.
– У вас был такой вид, будто вы впервые пришли в церковь. – Немного извиняющимся тоном сказал он. Его вид по-прежнему выражал дружелюбие. Мерлин пожала плечами.
– Может быть. Я давно не была в церкви.
– Вы не хотели бы исповедоваться? – спросил священник.
– Да. Да, конечно, – согласилась молодая женщина.
– Тогда пройдите, дочь моя к этой ширме.
Женщина зашла внутрь и села на скамью. В окошечке за решёткой послышалось какое-то движение. "Наверное, священник," – Подумала она и в следующий момент услышала его голос:
– Что тяготит твою душу, дочь моя?
Мерлин начала свой рассказ после некоторого замешательства. Она не знала, что должна поведать этому совершенно чужому ей человеку. Но чувства, обуреваемые ею, взяли вверх. И рассказ о своей жизни полился из нее полноводной рекой. Она поведала каким раем казалась вначале супружеская жизнь и во что превратилась сейчас. Мерлин обвиняла своего мужа в этом.
– Скажи, дочь моя, – в наступившей паузе прозвучал голос священника. – А не пыталась ли ты выяснить, почему произошли такие перемены в нём?
– Пробовала, святой отец, но Фрэнк не идёт ни на какие контакты. Он стал отчуждённым, даже диким в последнее время.
– Но ведь ты могла разбить этот панцирь отчуждённости, за которым он отгородился от тебя, своей любовью и лаской, – возразил он. – Господь сказал: Да возлюби ближнего своего!
Мерлин грустно покачала головой.
– Не думаю, – произнесла она. – Я пыталась, но…
