Грузно поднявшись, Зинаида достала из шкафчика пакет с сухим кормом и насыпала в миску до половины. Пока она сворачивала пакет и прятала обратно, из приоткрытой форточки донесся рокот двигателя и шорох шин: кто-то парковался во дворе.
Она распрямилась так резко, что заломило поясницу, а перед глазами замельтешили черные мушки. Не обращая внимания, метнулась к окну. Так и есть – знакомая маленькая красная машина притулилась возле крохотной парковки, перекрыв выезд тем, кто уже там стоял.
Ничего, это ненадолго. Светлана никогда не задерживалась у свекрови: приводила внука, раздавала ценные указания и спешила прочь. Вечно у нее находились срочные дела.
Но Зинаида не обижалась – не эту гостью она ждала, не для нее встала ни свет ни заря, чтобы напечь пирогов и налепить крохотных, как ему нравится, пельменей. Вот он, ее гость, выскочил из машины, вертит головой с вечным вихром на затылке. Никитушка, внучек, самый младший и самый любимый.
Она прильнула к стеклу, едва не впечатавшись лбом: а ну как посмотрит, нужно ему помахать. Но Светлана достала сумки, захлопнула багажник, и они скрылись под козырьком у входа. Зазвонил домофон. Зинаида ответила после первого сигнала.
– Бабуля! – завопила трубка звонким голосом Никиты, чуть искаженным механическим отзвуком. – Это я, открывай!
Грохот двери в подъезд, топот быстрых ног по ступенькам – и вот он влетает на площадку и сразу, с разбега – в распахнутые объятья.
– Бабулечка! Я соскучился.
– Я тоже по тебе скучала, внучек, очень сильно! – проворковала она, заводя его в квартиру. – Пирожков твоих любимых напекла. Здравствуй, Света.
– Здравствуйте, Зинаида Ильинична.
Улыбка невестки скупая, будто через силу. На губах эта ее страшнючая помада, бледная и тусклая – сколько раз Зинаида намекала, что этот цвет не к лицу и без того блеклой, как мышь, Светке. Что поделать, мода. А сами губы словно припухли. И скулы приподнялись, натягивая щеки...
– Ты чего это с собой сделала? – подозрительно на нее глядя, спросила Зинаида.
– Ой, мама, не начинайте! – скривилась невестка. – Немного подкачала губы и вставила филеры. Мне стареть раньше времени не интересно. Вот, тут Никиткины вещи, а это вам подарок, Леша передал. Куда поставить?
– Да зачем мне те подарки, у меня и так все есть. Сам бы лучше приехал. Хоть помнишь, когда в последний раз нормально в гости приходили?
– Киса! – раздался восторженный вопль из комнаты. – У бабули киса завелась!
– Вы взяли котенка? – удивилась Светлана и недовольно нахмурила брови. – Надеюсь, он не агрессивный... Никита, помнишь, что я говорила? Потрогал животное – помой руки!
Вздохнув, Зинаида принялась объяснять, что взяла взрослую кошку, спокойную и воспитанную. Что ей сделали все прививки, ни глистов нет, ни блох, а на улицу она не выходит, и испачкаться ей негде. Светлана демонстративно посмотрела на часы.
– Ладно-ладно, но все таки следите, чтоб он с ней не целовался. Ну, мне бежать пора, через неделю его заберу. Никита! Скажи маме «пока».
– Как на неделю? – охнула Зинаида. – Каникулы ведь только начались...
– Мы едем на море, – сообщил внук, обнимая мать.
Поцеловав его в вихрастую макушку, та сухо простилась со свекровью и ушла, не соглашаясь остаться хотя бы на чай. Впрочем, Зинаида не огорчилась: невестка ее недолюбливала и не особо старалась это скрыть. Терпели друг друга только ради внуков.
– Бабулечка, не расстраивайся, я потом еще раз приеду, – пообещал Никита, заметив, как она погрустнела. – И папа тоже. Я тебе с моря самую большую ракушку привезу!
