– Обязательно приходи завтра, обещаешь? – сказал он на прощание. Катя пообещала: она и сама вряд ли долго без него выдержит. – Даже если в другое время не сможешь, хотя бы пообедай с нами, а то Машенька огорчится. Она наверняка с утра начнет суетиться, чтобы тебя порадовать.
– Пожалуйста, попроси ее не стараться специально для меня, у нее и так все вкусно. И вообще – может, я сама принесу что-нибудь?
– Не вздумай, обидишь смертельно! Дай, пожалуйста, телефон. – Он взял смартфон и вбил свой номер, но звонить не стал, вернул владелице. – Если что-то случится, или почувствуешь недомогание – сразу звони, ладно? Если ничего не случится, тоже звони. Или пиши. Когда скучно станет, или захочешь чем-то поделиться, или какой-нибудь смешной видос скинуть. Или просто так, без повода. Я буду по тебе скучать, очень.
– Мы расстаемся до завтрашнего обеда, не успеешь соскучиться. И со мной ничего не случится – приберусь дома, а завтра встану и пойду на работу.
Она добавила его номер в контакты и нажала вызов. Номер высветился, Дима сбросил звонок, притянул ее к себе и поцеловал. Минут через десять они все-таки простились, и Катя бегом поднялась на свой этаж – эмоции прямо-таки распирали изнутри.
Вот только в понедельник она не сдержала обещания – перед обедом ее увезли в больницу. С самого утра то и дело накатывали приступы внезапной слабости и головокружения. Она не придала им значения, решив, что просто переволновалась.
Но когда она спускалась по лестнице, торопясь по срочному поручению, в висок будто воткнули тонкую длинную спицу. От неожиданности потемнело в глазах и подкосились колени. Качнувшись, она потеряла равновесие, судорожно пытаясь ухватиться за воздух споткнулась и кувырком полетела вниз. Приземлилась на неудачно подвернувшуюся ногу, услышала явственный хруст, взвыла от невыносимой боли и потеряла сознание.
Первым, что она ощутила, придя в себя, была все та же боль: судя по ломоте в теле, Катя как следует приложилась о ступени всем, чем только можно. Но особенно досталось ноге: казалось, она набита раскаленными добела углями, пульсирующими от малейшей попытки пошевелиться.
– Катенька, потерпи, скорая сейчас приедет, – раздался над ухом Анькин голос.
– Очнулась? – участливо спросил кто-то из парней.
– Кошмар какой, – послышался шепот и утонул в тихом рокоте голосов, отдаленных звонков телефонов и жужжания техники.
– Разойдитесь, дайте ей воздуха. И вообще – идите по своим местам, не на что тут смотреть. – А это босс. Как всегда, его слова были слышны среди любого шума. Разговоры стихли: коллеги послушно разошлись. – Катерина? Как вы? Вы меня слышите?
– Да. Я с лестницы упала и сломала ногу, кажется...
– Ничего, сейчас отвезем вас в больницу, я с вами Аню отправлю. Или предпочтете вызвать кого-нибудь из родственников?
– Не нужно, я справлюсь, – она неосознанно попыталась сесть, нога хрустнула и будто взорвалась изнутри.
Босс подхватил Катю, не позволяя двигаться, и тут ее стошнило. Еле успела отвернуться, чтобы не забрызгать его ботинки. От боли и стыда выступили слезы. Босс некоторое время говорил что-то успокаивавшее, прикрыл ее пледом и оставил с Аней. Не выдержав, Катя разревелась в голос.
– Че, так сильно болит? – с сочувствием поинтересовалась Аня.
– Это ужасно! Я шефа облевала!
– Это как раз смешно, нашла о чем горевать. Терпи, коза, наложат гипс, дадут обезболивающих... Ладно ногу, а не шею, прикинь, как я напугалась? Ты с этой лестницы сыграла, как в кино, и лежишь такая без движения... ой, похоже, приехали!
