– Лидуся! – Мариша тоже собралась плакать.
– Ну, в крайнем случае продашь квартиру, если совсем тяжело будет, купишь другую, – сердито сказал Андрей. – И надо вещи его убрать. Вынести, не знаю, отдать кому-то. И машину тоже продать, – Андрей почувствовал, что говорит не то, запутался. Лидия Сергеевна его перебила:
– Да погоди ты, продавать… сейчас лечить отца будем. Я просто так отступать не собираюсь.
Андрей смутился.
– А как лечить-то? Что-то сказали конкретно? – спросила Мариша.
– Ничего не сказали. Сами… надо думать. Выяснять. Просто так сидеть дома и ждать конца я не собираюсь.
– М-да, не хотелось бы, – сказал Андрей.
– Я сказала им, чтобы держали его в больнице, сколько возможно. Вроде несколько дней согласились подержать, пока обследования. А потом не знаю, что делать. На месяц его точно никто там не оставит.
– А что еще обследовать?
– Ну, не понятно, где очаг. Очаг рака.
– Как не понятно! Разве так бывает? Так может, и рака нет, – Андрей, если честно, не верил в ошибку врачей, как бы ему ни хотелось, но в душе проблеснула хилая, словно болезненный ребенок, надежда. Лидия Сергеевна закачала головой:
– Нет. Вся печень в метастазах. Все лимфоузлы в метастазах. А очага нет.
– А та опухоль, что в позвоночнике? Может, она?
– Та, говорят, доброкачественная. Нет, очаг где-то в другом месте.
– Но как это тогда получается… странно. Может, как обычно, напутали что-то, ошиблись?
– Вот и будут всего проверять, искать. Найдут, и выкинут из больницы. Вы надолго приехали? – осторожно спросила Лидия Сергеевна.
– Мариша ненадолго, а я до конца… может, и дольше.
– А как же твоя работа?
– На Юру оставил.
Лидия Сергеевна с облегчением вздохнула.
– Да, твоя помощь очень нужна. Боюсь, мне одной не справиться.
– Ну мы, слава богу, со своими родителями друзья, не то что вы со своими были: уехали, и поминай как звали, – Андрей опять сказал не то, что хотел. Ему хотелось сказать, что теперь мама не одна, что теперь он рядом, и они вместе разделят тот страх, который немыслимо было бы пережить по отдельности, но получилась ерунда. Лидия Сергеевна продолжала:
– Самая большая трудность, это то, что он не ходит. Они сказали, у него синдром конского хвоста, передавлены нервные окончания в пояснице. Ну и, конечно, опухоль вокруг позвоночника. Он теперь ничего не чувствует ниже пояса. Это осложняет положение. Дотянул! – со злостью вставила она. – Мог бы хотя бы ноги сохранить! Как его теперь таскать на себе?
– Да что теперь говорить-то, – сказал Андрей.
– Поэтому срочно делать анализы, и со всеми снимками бежать в Институт позвоночника. Там есть какой-то хирург Печужкин. Он звезда, волшебник, безнадежных поднимает. Умолять его, чтобы оперировал отца, удалял опухоль из позвоночника. Чтобы отец мог ходить. И тогда уже можно его раком заниматься, пробовать устраивать… на Песочную или еще куда. Куда возьмут.
Лидия Сергеевна строила отчаянные планы, точно осуществление их, если быть расторопным и везде поспеть, со всеми договориться, было вполне реально. Андрей не спорил с ней, потому что знал, что это бесполезно. Она будет биться до конца. Главное, что она не собиралась отступать, оставлять отца умирать здесь, в квартире, у них на глазах. Она найдет решение, выроет из-под земли.
Пора было ехать в больницу, увидеть его, «виновника торжества». Лидия Сергеевна достала из сумочки приготовленные успокоительные таблетки, все трое выпили по одной и поехали.
