Когда мы, вернув её, усадили в гостиной на диван, она начала вздыхать, что у него нет ёлки. Вспомнила, что и у нас ещё не украшено.
– Грустно! – выдохнула она, смотря по сторонам. – Никакого праздника! И мы с ма-амочкой ещё ёлочку не поставили! У нас и нет ёло-очки! У бабушки только…
И на глазках уже выступили крохотные слёзки от вселенской обиды.
– Я ведь обещала, что купим, – утешила я дочку, сев рядом. – Вот завтра сходим пешочком до магазина. И купим. И Динэш себе тоже обязательно купит.
Мужчина задумчиво кивнул.
– А почему пешко-ом? Почему не на карете?
– Потому что на… карете долго. Дороги все снежком занесло. Вон, сколько Динэш ехал. У него не внедорожник, у нас тоже…
– Надо купить! – важно кивнула дочка.
Ну кто бы спорил! Были бы деньги.
Мужчина опять почему-то кивнул. И, пробормотав под нос, как мне показалось: «Новый год. Ёлка. Внедорожник», доставая телефон, стремительно вышел из гостиной.
Когда он, чем-то донельзя довольный, чуть ли не искрящийся, вернулся обратно, дочка уже начала зевать. Часы показывали половину девятого. И, как бы мне не хотелось остаться… Я поднялась.
Живи он далеко – можно было бы усыпить дочку, убаюкать. А потом развести руками: «Вон как вышло-то! Уснула! Ай-ай-ай! Как же так? И что мне делать?», и прикинуться дурочкой. Но, увы, наш дом был максимум в десяти минутах ходьбы.
– Нам пора идти, – произнесла, не в силах сдержать грусть.
– А как же… прятки? – Василиса наконец-то вспомнила про игру.
– Нам пора, Лисёнок. Уже поздно, – посмотрев на неё, грустно улыбнулась.
В тот момент, когда я обернулась, мне показалось, что Динэш что-то хочет сказать. Однако, переведя взгляд с меня на мою дочку, он лишь утвердительно кивнул:
– Хорошо, я вас провожу. И, Лиса, в следующий раз мы обязательно сыграем в прятки. Обещаю.
– И можно будет… – она снова сладко зевнула, – везде прятаться?
– Где захочешь.
– Хорошо. Завтра… сыграем…
Наивный ребёнок… Но я была так же наивна. И тоже хотела завтра сюда вернуться. Да и вообще не уходить…
Собравшись, Динэш подхватил Василису на руки, и мы не торопясь пошли в сторону моего дома.
Зайдя в квартиру, он… лишь на мгновение задержался, попрощался с Лисёнком, что уже вовсю потирала глазки и едва не уснула у него на руках. И, нежно прикоснувшись к моей щеке, поблагодарил за всё и пожелал спокойной ночи.
То касание длилось лишь краткий миг, но оно было таким… волнующим, приятным. Что казалось волшебным, растопив остатки льда в моей душе. Навсегда. Стирая всё плохое из памяти, что осталось от Вани… Ощутила, что нравлюсь мужчине не просто как друг, и даже словно его желание сделать меня счастливой…
– Спокойной ночи… Динэш… – произнесла я охрипшим голосом, когда он уже вышел.
Внезапно обернувшись, он мне улыбнулся. Как никогда до этого. В той улыбке я увидела обещание, что мы обязательно скоро увидимся. Я, и правда, буду счастлива… И я поверила безоговорочно этой улыбке и своим чувствам.
24. Глава 23. Предпраздничная суета и… моё увольнение
Утро началось со звонка матери, которой я вчера не позвонила и не рассказала, как у нас дела.
Памятуя вчерашнюю встречу с Ваней, а также, кто стал распространителем информации о том, где я живу, и что собираюсь покупать квартиру… Я, как только она произнесла: «Почему ты не позвонила?», начала шёпотом, чтобы не разбудить Василису, ОРАТЬ. Не позволив ей сказать и слова, я высказала всё, что думаю о её длинном языке, к чему привела её словоохотливость. И что она меня достала своими вечными упрёками. Тем, что я хуже, чем какая-то соседка Катя, дочь подружки Оля, или все эти мифические создания, что и вышли замуж удачно, и вовремя, и всё у них прекрасно! Одна я неудачница, ни на что без неё и её советов не способная. Отправила их всех дружной компанией в удивительное и увлекательное приключение. И уже собиралась повесить трубку, высказав, что хотела, когда услышала робкое:
