Пытаясь избежать разговора с женой, я осмотрелся вокруг. Ничего важного, на что можно переключиться, давая понять княгине, что я очень занят. Нет, никаких государственных дел не наблюдалось.
Жена, улыбаясь, медленно подходила. Я приготовился к резкой отповеди, уже не раз сказанной. «У меня есть наследник!»
Послышалось ржание. Но гронглы, огромные птицы, охраняющие Стратту-арре, молчали, точно определяя, что в замок направляется кто-то свой. Иначе чрезмерный клекот пернатых привлек внимание стражи. Горе тому, кто пренебрежет советом лететь своей дорогой. Гронгла, выпущенная на волю, с легкостью пробивает клювом любую голову. Будь то стретт или фрагган. А может и человек. Но люди, жители Трезарианской республики, к нам залетают редко.
К верхним воротам замка приближались всадники. Даже с такого расстояния я понял, кто пожаловал. Огромная фигура Джурса виднелась издалека. А рядом на пегом скакуне летел Аджиус, худощавый маленький стретт.
Я почувствовал, как холодеет затылок, как позвоночник покрывается зловещим и липким потом. Случилось что-то серьезное, раз мои следопыты, охотники за лиурами, примчались в Страту-арре, а не прислали гонца с отчетом, как обычно.
Я стремительно развернулся и по переходному мосту быстрым шагом направился к воротам, подавая знак охране, пропустить. Немедленно!
– Отец!
Я резко обернулся, за мной увязался Мойн.
– Чего? – я постарался сохранить спокойствие.
– Можно с тобой? – напряженно спросил сын. – Это же охотники за лиурами. Может, им удалось найти маму? И она жива?
Мой взрослый сын, как маленький мальчик, продолжал надеяться на чудо. Как и я в глубине души.
Я почувствовал едкий ком в горле, попробовал взять себя в руки.
– Нет, сынок, уже нет никакой надежды. – Я покачал головой, по лицу прошла гримаса боли, а голос дрогнул. Я хлопнул Мойна по плечу, добавив. – Пойдем поприветствуем Аджиуса и Джурса!
Охотники, развалившись, сидели на кожаных подушках, степенно потягивая из гвелт стину, пищу богов. Вернее, расслабленно сидел Джурс, а Аджиус, сделав для приличия глоток, взволнованно пересказывал последние новости:
– Тайэн, мы заметили прайд. Две беременные самки и самец. Ползут к своей норе. Видать, участвовали в брачных играх на краю плато. Или охотились.
Я кивнул, соглашаясь. Прайд лиуров обычно состоял из двух-трех самок и одного самца. В поисках пищи лиуры, гигантские прозрачные змеи, в голодные годы забредали в степь, чтобы в высокой траве поохотиться на какую-нибудь живность. Да храни Наягна, любого крестьянина, ребенка или домашнее животное. Лиуры, эти кровожадные твари, жрали все без разбора. Причем сам процесс питания растягивался на несколько дней. Честно говоря, я толком не знал подробностей. Обычно мы находили обезображенные тела, местами облепленные плотной белой массой, которая высыхая, образовывала крепкую пленку и служила, по всей видимости, консервантом. Конечности лиуры считали несъедобными, подчас только по ним нам удавалось опознать жертву. Я словно вернулся на пять лет назад и отчетливо увидел откушенную тонкую кисть с кольцами, унизывающими каждый палец. Украшения, говорящие любому подданному Кхратто-аннов, что женщина, носящая их, принадлежит к княжескому дому. Жаль, что лиурам безразличны наши знаки отличия. Именно тогда я понял, что моя жена погибла и дальнейшие поиски напрасны. В тот момент я поклялся извести эту нечисть с лица планеты. Я, князь стреттов, Лей Кхрато-ан объявил войну лиурам. Плато постоянно патрулировали охотники, и при первой же возможности истребляли этих тварей.
