– Как сказать… с детства мечтал стать дворником, в молодости даже подрабатывал в соседнем дворе. Жильцы здоровались – делились новостями, девушки заинтересованно оглядывались. Всегда в контакте с природой. Романтика!.. Ощутимая прибавка к зарплате молодого специалиста, а теперь может стать единственным источником дохода, – язвительно усмехнулся он. – Противно прожигать жизнь за канцелярским столом! Я бы с радостью… а что делать, если школа далеко от дома? Все это мизерное пособие уйдет на общественный транспорт.
– Вижу, не хотите работать! – вдруг вспылила она. Такая обворожительная и деликатная, а все же не смогла перенести насмешку. Или позавидовала его радости от приятных воспоминаний. – Я, в отличие от вас, на пенсии работаю, все мои дети занимаются серьезным бизнесом – никто из них не хочет быть тунеядцем.
– Ну как же! – ехидно улыбнулся Денис Иванович. – Знаю вашу контору… проектировал вход в здание. А начальник по строительству у вас… ну да, бывшая преподавательница по истории Алевтина Васильевна. Ведь так!? Насколько мне известно, здесь работают исключительно жены коррумпированных чиновников.
Кажется, слышно стало, о чем разговаривают в коридоре – так всех покоробило хамство интеллигентного с виду человека. При других обстоятельствах можно бы отказать в пособии, но государственная структура – это не частная лавочка. И возразить нечем. Людмила Николаевна тоже бывшая учительница, на своей шкуре испытавшая наглость невоспитанных учеников, вынужденная спасать собственную психику. Теперь муж о ней позаботился, пристроил в уютное место. Тепло, светло и мухи не кусают, всегда под отеческой защитой государства. И весь миллион семей чиновников, разомлевших от спокойной жизни, упоенно прославляет власть и с радостью голосует за ее ярких представителей. А Денису Ивановичу край как хотелось выплеснуть накопившуюся горечь.
– Вам, наверное, еще и зарплату платят. Я бы здесь бесплатно работал – только бы погреться и чай попить. Можете еще двести лет работать, вам ничего не сделается. Так и сейчас не выглядите на пенсионный возраст. Сдается мне, Центры занятости специально создаются для трудоустройства жен чиновников. Собрать бы вас всех вместе, дать по метле и заставить чистить дворы. Все равно толку мало, нет среди вас специалистов по занятости, и в профессиях я лучше вас разбираюсь. – Денис Иванович помолчал, оценивая обстановку, и закончил: – Впрочем, с компьютером тоже не хуже вас умею обращаться.
Людмила Николаевна не пыталась возражать – молча выписала три новых направления для трудоустройства, но уже с учетом его профессии. Он может получать пособие по безработице, потому что у нее проснулась совесть? И муж ее пристроил собственных детей, прибрав чей-то раскрученный бизнес. Понимает порочность семейного тандема, принимает как данность злоупотребление властью, делит с мужем одну постель. Чутье подсказывает, ее близость с грязным чиновником вынужденная. Она бы с радостью с ним рассталась, да благополучие детей оказалось сильнее брезгливости. Идти тоже некуда, разве что в могилу. Очень пожалел ее Денис Иванович и выходил из здания далеко не в радужном настроении.
Подумалось о множестве девчонок, ставших жертвами рыночной экономики, пробуждающей в них самые низменные качества, лишающей людей надежд на светлые перспективы. Что бы не балаболили о временных трудностях пропагандисты уродливой политики, уже ничто не может изменить природу власти, представляющей только свои интересы. Казалось бы, всюду вранье, но проговорился один политолог. Высокий, сухонький, с аккуратной бородкой. Речь немного торопливая и сбивчивая, как будто из опасения, что не дадут досказать.
