Отрыв в этой куче вещей свою темно-зеленую рубашку, Уилл взглянул на Анжелику.
– У тебя есть братья или сестры?
Девушка, не ожидавшая такого вопроса, слегка смутилась.
– Только сводный брат, – ответила она после нескольких секунд молчания.
– Как его зовут?
– Адам. Мы не общаемся. Знаю только, что он работает вместе с Шоном.
– Хорошее имя, – сказал Уильям, застегивая пуговицы.
– Обычное, – цинично произнесла Анжелика.
Немного погодя Уилл поднял с пола только что упавшие коричневые брюки, надел (не застегивая) и принялся заправлять рубашку.
– Тебе бывает одиноко? – нарушил он неловкую тишину.
Девушка встала, подошла к нему и прошептала:
– Очень часто…
Уилл опустил глаза.
– Прости, не стоило мне…
Анжелика перебила его поцелуем.
В этот момент раздался стук в дверь. Наскоро дозаправив рубашку в брюки, Уильям пошел отпирать хлипкий замочек.
На пороге стоял Шон. При виде Уилла он улыбнулся, а затем прошел в комнату.
– Тебе понравился мой подарок? – спросил Шон после того, как братья крепко обнялись.
– Ему все понравилось, не переживай, – кинула Анжелика, поправляя волосы.
– Рад слышать, – улыбаясь, сказал Шон. – Пойдем, пропустим по пиву.
Уильям кивнул, обул черные ботинки, накинул светло-серое пальто и проследовал за братом к выходу.
Оказавшись на улице, он первым делом спросил:
– Куда поедем?
Шон закурил.
– В бар «Северная звезда». Я знаю хозяина, пиво будет за их счет.
Уилл хлопнул брата по спине и с улыбкой произнес:
– А ты неплохо устроился: халявное пиво, красивые девушки.
– Насчет красивых девушек – в том баре работают такие официантки, что даже у мертвого вызовут стояк.
– Должно быть, хорошее место, – сказал Уильям перед тем, как братья прибавили шаг.
Еще недавно переполненные улицы теперь опустели. Лишь редкие прохожие и автомобили напоминали о том, что город не вымер, а просто вошел в свой обычный рабочий ритм.
– Черт, отличная тачка! – восторженно бросил Уилл, увидев, как Шон открывает стоящий на стоянке «Dodge».
– Да. Купил тем летом, – отреагировал Шон, садясь на водительское место.
Уильям подошел к противоположной двери, открыл ее и залез внутрь.
В автомобиле стоял смешанный запах сигарет и дорогого парфюма. На стекле заднего вида висел небольшой круглый кулон. Под ветровым стеклом лежала помятая салфетка с чьим-то номером телефона. На передние сиденья были натянуты дорогие кожаные чехлы.
– Ну, Шон, – начал Уилл, усевшись поудобнее, – вчера я рассказывал тебе новости с фронта, а теперь ты расскажи, что слышно в городе.
– А, чего тут рассказывать… один плач матерей да призывы послужить стране на каждом шагу, – плавно трогаясь, буркнул Шон. – Лучше ты скажи – почем нынче «билет» домой?
Все мышцы на лице Уильяма резко напряглись.
– Что, прости?..
– Да расслабься, мне просто интересно, – с улыбкой произнес Шон. – Не каждый, знаешь ли, день видишь человека, вернувшегося с этой проклятой войны целым и невредимым.
– У меня вообще-то осколок в ноге! – возмущенно бросил Уильям.
– Помню я про твой осколок. Но, Уилл, ты ведь даже не хромаешь. Конечно, у меня нет медицинского образования, однако внутреннее чутье подсказывает, что при твоем нынешнем состоянии тебя бы скорей отправили обратно в мясорубку, чем сюда.
Уилл вздохнул, опустил глаза.
– Японский револьвер… вот цена моего «билета» домой… Снятый с трупа японский револьвер…
– Ты чего такое несешь?!
Уильям, не обращая на Шона совершенно никого внимания, продолжил:
