– Я уже объясняла, что не уверена в своем выборе, – голос дочери звучал заученно равнодушно. Эту фразу она повторяла по многу раз.
– Что же тут непонятного?
– Но ведь год отучилась…
– Через силу, представь себе. Кто меня поощрял?
Дочь решила, что лучше напасть самой.
– После школы я ведь хотела поработать, определиться, так сказать. Вместо этого пришлось мучиться два семестра. Все из-за твоих амбиций, мутер.
– Но другие же учатся.
– Ну и что. Я теперь точно знаю – английская филология не для меня.
– Ты сама поступила, мы тебя не неволили.
– Потому что английская школа. Большинство наших пошло, вот и я… Да и вы посодействовали. Все долдонили – мол, иди, иди…
– Чем плоха английская филология?
– Я не говорю, что плоха, но все жизнь заниматься обрыдлым делом…
– Тебе всегда нравился английский язык.
– Да, я против него ничего не имею, но хочу заниматься другим.
– И поэтому собралась ехать в Данию?
– Там же Танька. Мы с детского сада с ней. Есть где жить. И работа имеется… Это все очень важно. Не придется с нуля начинать.
– Почему Дания?
– Уже тысячу раз объясняла…
Дочь явно начала раздражаться.
– Слушай, Фаня, – наконец подал голос Михаил, – пусть попробует. Почему бы нет?
– Именно! Молодец, папа! В самый корень зришь.
– Но ведь ты вчера был согласен со мной, разве нет?
Фаина от изумления вытаращила глаза. Она готова была испепелить мужа взглядом. Это ж надо – какой он… безвольный. Жуть!
– Не преувеличивай.
Михаил успокаивающе махнул рукой.
– Я совсем не про то говорил.
– А про что тогда?
– Так, родители, – Наталья снова привстала, – ругаться вы вполне можете без меня.
– Посиди еще!
– Ты желаешь прослыть добрым папочкой? А я ведьма, так? Не получится!
– При чем это – то, – слабо отнекивался супруг, – не хотел тебя раздражать вот и все.
– Раздражать?
– В последнее время ты стала нервная. Понимаю, у тебя новая работа, незнакомый коллектив, но…
– Вот именно, – с готовностью поддержала Наталья, – ты все чаще срываешься на нас, ничего не желаешь слушать. Ты уверена, что ты пуп земли.
– Не желаю слушать? – поразилась Фаина, – что такого вы умного говорите?
– Вот, пожалуйста – кивнул Михаил, – ты считаешь, что только одна знаешь, как нужно жить.
– В точку, – радостно поддакнула дочь.
Фаина растеряно посмотрела на них, не представляя, что следует предпринять.
– Дело ваше, – осознав, что потерпела полное поражение, она с трудом поднялась из-за стола.
– Хочешь ехать, пожалуйста, если папа не против. Он у нас ведь глава семьи.
– Это другой разговор! Сегодня же позвоню Таньке и закажу билет в Копенгаген. Нужно действовать быстро, Билеты с каждым днем дорожают. В этом деле нельзя зевать!
– Вот и все! – скорбно поджав губы прошептала Фаина, начиная мыть использованные за завтраком чашки. Ее руки дрожали. Всегда неприятно чувствовать себя побежденной.
– Не хотят меня слушать, пожалуйста!
Она с силой открыла кран холодной воды. Ее тут же окатило мощной струей.
– Так мне и надо. Не сумела на правильной ноте построить разговор.
Отряхнувшись, заставила себя несколько раз глубоко вздохнуть. Вроде стало полегче. Улыбнулась, сквозь стиснутые зубы.
– Зачем я опять завелась? Ну уедет и что с того? Не на Северный полюс ведь. Я же тоже, когда—то… И замерла, вспоминая свою давнюю эпопею.
Едва дождавшись, когда ей исполнится восемнадцать лет, Фаина отправилась покорять Москву. В то время поезда добирались из Читы до столицы родины целых пять суток.
