– Тебе надо много пить.
Вода! Вирджиния бы закричала от счастья, но не было сил. Их не было даже на то, чтобы взять из его рук стакан. Саид подсел ближе, слегка поднимая ей голову, снова нарушая личное пространство. Но сейчас она меньше всего об этом думала: хотелось пить.
Он сам держал стакан, находясь так близко, что она почти ощущала биение его сердца. Или это так билось ее сердце?..
Вирджиния выпила всю воду, и Саид убрал стакан. Жизнь возвращалась к ней, но вместе с ней вернулась боль и… кашель. В груди начало жечь, и Вирджиния отвернулась от Саида: ей не хотелось, чтобы он видел ее сейчас такой. Женщины для него должны выглядеть шикарно. А она… даже не хотелось знать, как она выглядит сейчас. А ей было не все равно.
Руки Саида обхватили ее, сильнее прижимая к себе.
– У тебя что-то болит?
Она отрицательно покачала головой. Для него у нее ничего не болит. Она прекрасно справится сама. Но словно противореча своим мыслям, хотела схватить его за руки и крепко держаться за них.
В комнату, охая, забежала Иман. Саид тут же отпустил Вирджинию, прошептав что-то на арабском.
Кто эта женщина? Девушка слегка приподнялась на кровати, чтобы рассмотреть ее, но рука Саида уложила ее обратно. Боже, он касается ее тела так часто, что Аллах когда-нибудь покарает его за это. Хотелось улыбнуться, но она не смогла. Голова коснулась подушки, и глаза закрывались. Снова захотелось спать, но она вспомнила, что забыла спросить главное:
– Сколько я так пролежала?
– Сутки, – прошептал он, наблюдая за Иман. Она набирала лекарство в шприц. Пришло время покинуть комнату.
Нужно держаться подальше от этого места. И от этой девушки! Он встал с кровати, только сейчас поняв, что провел здесь всю ночь. Раннее утро – это время молитвы. Есть время искупить грехи, хотя Аллах вряд ли его простит.
– Саид, – услышав ее тихий шепот, он остановился, – ты ничего не говорил моим родителям? Они звонили?
Пришлось вернуться. Молитва и Иман подождут. Он сам хотел поговорить об этом.
– Я разговаривал только с Арчером.
От этой новости девушка разволновалась и попыталась подняться. Она не хотела, чтобы Арчер знал тоже.
– Я не сказал ему, – кивнул Саид, и она упала на подушку обратно, – и я не сказал своему отцу тоже. Для всех мы пережидаем здесь время до открытия аэропорта. Но если его откроют раньше, чем ты поправишься, мне придется сказать. На самом деле я не понимаю твоего молчания. Считаю это глупым.
– Мне не важно, каким ты это считаешь, но спасибо, что не сказал. – Вирджиния подняла на него взгляд, чтобы задать еще один важный вопрос: – А Мэт звонил?
Саид улыбнулся, взял телефон с тумбочки и бросил ей на кровать:
– Здесь нет Интернета и телефонной связи. Мы в том месте, где ненужные люди перестают существовать.
Еще один камень, брошенный в сторону Мэта. Скоро Саид завалит его полностью. Почему парень так противен ему? Из-за случая с открытым окном?
Вирджиния посмотрела на дисплей и ахнула:
– Одиннадцать пропущенных от мамы, пять от папы, два от Кристиана…
– И ни одного от Мэта, – перебил ее Саид, констатируя факт. Но он ошибся.
– И один от Мэта.
Захотелось вскочить с кровати, бежать на улицу и звонить всем, но боль в груди снова дала о себе знать.
– Связь есть в ближайшем поселении, – произнесла Иман, держа шприц в руке и подходя к кровати.
Ему пора уходить. Саид отвернулся и быстро направился к двери.
– Я поеду в город и позвоню Даниэлю, но больше никому не буду.
