– Это Франко, – прозвучал бодрый голос.
Она положила трубку.
Позвонив дежурному, Дженюари заказала кофе. Дверь отцовской спальни была приоткрыта. Зажженный ею ночник по-прежнему горел. Она выключила его и, поддавшись внезапному порыву, смяла постель. Она не хотела, чтобы горничная знала, что отец не ночевал в отеле. Однако это смешно! Вероятно, он часто проводит ночь в других местах. Или Мельба спала здесь.
Телефон зазвонил снова. Пусть это будет Майк, подумала Дженюари. Она не должна выдать голосом свое настроение. Он должен звучать радостно, словно ничего не случилось. Или сонно. Да, сонно. Она прекрасно провела вечер. Дженюари сняла трубку.
– Это Франко. Нас разъединили.
– А…
Она даже не попыталась скрыть свое разочарование.
– Бестолковая телефонистка. Она нас разъединила.
– Нет, это я положила трубку.
– Почему?
– Потому что я еще не выпила кофе и…
Она замолчала.
– И вообще, почему я должна с тобой говорить?
– Потому что сегодня чудесный день. Я за тобой заеду. Мы отправимся в уютное маленькое кафе…
– Послушай, Франко, вчера ты вел себя отвратительно, – рассерженно произнесла Дженюари, – и я не желаю тебя видеть.
– Но вчера вечером я не знал, что ты еще ребенок. Сегодня я буду обращаться с тобой как с маленькой девочкой. Согласна?
– Нет.
– Но ты сердишься, когда я обращаюсь с тобой как с красивой женщиной. Слушай, я уже два часа навожу блеск на мою «хонду». Она великолепна. Вот что. Мы не поедем в уютное маленькое кафе. Отправимся в «Дони». Как туристы. Будем сидеть под открытым небом. Ты выпьешь кофе, и мы поедем кататься. Чао.
Он опустил трубку, прежде чем она успела возразить.
Когда Франко позвонил из вестибюля, ей еще не принесли кофе, и она решила, что вполне может съездить с ним в «Дони». В конце концов, она нуждается в чашке кофе. Дженюари взяла деньги, оставленные Майком. Потом вдруг положила их обратно, возле записки. Позвонила горничной и попросила ее срочно убраться в номере. Пусть Майк, вернувшись в отель, поломает голову над тем, спала ли она здесь ночью.
Долго сердиться на Франко было невозможно. Он заказал для нее кофе и рогалики. Он был предупредителен и забавен. Казалось, каждый второй житель Рима останавливался у их столика, чтобы поговорить с молодым итальянцем. Его неиссякаемое жизнелюбие сломило ее холодность. Она обнаружила, что смеется и получает удовольствие от завтрака. Этот смеющийся, общительный паренек почти заставил ее забыть о вчерашнем Франко. Она поняла, что он пытается заслужить прощение, хочет порадовать ее. Будет любопытно посмотреть с ним Рим. Она была в брюках из дангери – значит, надевая их, она подсознательно решила поехать с Франко на мотоцикле.
«Хонда» была ярко-красной. Франко дал девушке огромные очки и предложил сесть позади него.
– Теперь ты должна обнять меня, – засмеялся он.
Франко лавировал в автомобильном потоке, указывая на церкви и интересные здания.
– На следующей неделе мы осмотрим Ватикан, – сказал итальянец. – И я свожу тебя в некоторые церкви. Ты должна увидеть мраморные скульптуры Микеланджело.
Вскоре они покинули город и направились к Аппиевой дороге. Франко не увеличивал скорость. Он давал Дженюари освоиться на сиденье, привыкнуть к ветру, развевающему волосы и холодящему лицо. Он обращал ее внимание на роскошные виллы, античные развалины, дома кинозвезд. Затем он свернул на извилистую сельскую дорогу. Они остановились у маленького семейного ресторана. Все, включая залаявшего пса, радостно приветствовали Франко, обращались к нему по имени, восхищенно смотрели на Дженюари. Перед молодыми людьми поставили хлеб, сыр и красное вино.
