Она хлопает себя по лбу.
— Ну конечно, — складывает руки на груди в умоляющем жесте и хлопает ресницами, — сходи со мной в ТЦ-шку. Пожалуйста. С меня новое худи тебе.
И вот знает же, чем подкупить!
— Зачем тебе туда?
Сестра тянет меня на выход из комнаты.
— У меня нет шмотья, все как-то резко поизносилось, и я как бомж на тренировках, а тренер-зверь не выпускает в обычные дни за пополнением гардероба. Изверг, — повышает голос.
Бабуля уже стоит в коридоре и куда-то прихорашивается. Встаем с сестрой как по команде посреди прохода и переглядываемся.
— Куда опять? — на всякий случай уточняю.
Потому как не в силах я выучить бабулино расписание.
Бабушка цокает.
— Сегодня у меня языки. Не теряйте. Так, вы в магазин?
Киваем одновременно.
— Отлично. Список, что купить, — вручает бумажку, – и карточка. Ни в чем себе не отказывайте. Родители только сегодня пополнили баланс. Как по часам, — бурчит под нос и недовольно сжимает губы.
Бабушка тоже не в восторге от того, что наши родители решили вот так от нас откупаться постоянно и не участвуют в жизни.
Но стоит нам с Виткой заикнуться, что мы ей мешаем, так бабуля идет за ремнем. Ну, типа за ремнем. На самом деле просто затыкает нас с сестрой, чтобы мы не пороли чепухи.
Она нас безумно любит, и мы с сестрой отвечаем ей тем же. А вот родителей я, кажется, скоро вообще забуду.
Подавляю вздох, а Витка, словно прочитав мои мысли, сжимает мою руку и улыбается.
Бабуля выпархивает из квартиры.
— По времени не ограничиваю. Витка в обиду не даст.
— Ну и мы не будем тянуть, — Витка надевает громоздкие ботинки и переплетает высокий хвост.
А я любуюсь сестрой. Она крутая. Вся такая подтянутая, не перекачанная, как некоторые спортики, но фигура отпад, даже по моим девчачьим меркам.
Волосы длиннее моих, с красными прядями. Глаза большие, зеленые. Помню, когда была помладше, все парни окрестили её ведьмой. Потому что вмиг могла околдовать любого.
Но Витка до сих пор свободна и не торопится окунаться в отношения.
Говорит, что серьезность не для спортсменов.
— Эй, — перед лицом щёлкают пальцами, — куда улетела, сестреныш?
— Тобой любуюсь, — показываю ей язык.
Она выгибает бровь и достает до меня, подтягивая к себе.
— Так ты на себя любуйся, — кивает на зеркало перед нами, висящее на стене в прихожей, – вон какая.
— Ага, сделанная, как кукла.
Кривлю губы. Вспоминая слова Воеводина.
Да, они меня каждый раз задевают.
Брови Витки взлетают и скрываются под длинной челкой.
— Это что ещё за бред? Мальчик какой-то ляпнул?
Отвожу глаза. Сестра разворачивает меня лицом к себе и поднимает за подбородок.
— Кто этот дурак?
— Неважно.
— Слушай, обычно так говорят, когда хотят задеть. А задеть обычно парни хотят тех, кто им небезразличен.
— Вот уж бред, — фыркаю, представляя, что Кирилл ко мне что-то чувствует кроме ненависти.
— Так, отставить повешение носа. У нас есть бабло, деньги и молодость, — машет карточкой и хитро прищуривается, — что ещё нужно для хорошего вечера?
— Что ты задумала?
Витка невинно хлопает глазками и выходит.
— Узнаешь. Шевели булочками, сестра.
Торопливо зашнуровываю ботинки. Никаких каблуков, но высокая подошва никому не вредила.
Бросаю последний взгляд в зеркало и киваю.
Неплохо для пяти минут сборов.
— Я сейчас без тебя уеду, капушенция, — доносится голос сестры от лифтов.
— Да дай хоть квартиру закрыть, — ору в ответ.
Напротив хлопает дверь, и я инстинктивно разворачиваюсь, наталкиваясь на Кира.
