– Если так, – президент, видимо, не уловил подвоха, – мы начнем готовить подразделения обеспечения общественного порядка, сформируем особые полицейские отряды и объявим об операции по наведению конституционного порядка на собственных территориях.
Дэвис мысленно потирал руки, становилось совершенно очевидно, что сказав А, президенту теперь трудно будет не сказать Б.
– Никаких полицейских сил! – возразил Джейк, одной фразой сразу же отрезвив своего колумбийского однокурсника.
– Не понимаю… – На лице Майкла появилось растерянное выражение.
– Полицейских подразделений недостаточно! – Голос американского представителя твердел с каждым словом. – Вы задействуете армию и ударите по сепаратистам Южной Осетии всеми имеющимися у вас силами!
Веко президента непроизвольно дернулось. Не сразу он нашел в себе силы ответить.
– Использовав армию… – пауза, чтобы сглотнуть подступивший ком, – мы невольно столкнемся с российскими миротворцами. Применять вооруженные силы нельзя! – Последняя фраза прозвучала как крик души.
– Чтобы добиться победы, армию использовать необходимо! – Взгляд Дэвиса, устремленный на президента, стал жестким. – Войска должны нанести неожиданный, сокрушительный удар по Южной Осетии, и в первую очередь вы раздавите миротворцев! Именно их!
– Но… – робко попытался защититься президент.
– Никаких но! – Дэвис не позволил договорить.
– Как это никаких но? – взвился Майкл, на секунду вновь осознав себя суверенным президентом. – Русские не могут не отреагировать, они нанесут ответный удар…
– И так, и так нанесут, – не стал спорить американский друг.
– Это же означает войну! – Бледность покрыла лицо Майкла. – А это большая кровь, это тысячи жертв, русские направят авиаудар по столице. Это неприемлемо! У меня… у Грузии недостаточно средств для противодействия!
– Мы должны, – Дэвис дал твердо понять, что пославшие его люди не отступятся, – помочь вам восстановить целостность государства, даже если для этого потребуется проверить боеспособность российских подразделений. – Маска оказалась сброшенной, никаких иллюзий по поводу интереса заокеанских владык не оставалось. – Но смею заверить, разгореться полномасштабной войне позволено не будет. И за целостность столицы можешь не опасаться. Мы сразу же предупредим русских на этот счет. Сразу же!
– Но мировое сообщество обвинит меня в агрессии! – Президент нервно теребил галстук.
– Не обвинит, все продумано. Вторжение будет лишь ответом на действия русских.
– Если так… то конечно… но как мы это докажем?
– Не беспокойся, я же сказал тебе, все продумано… – В голосе Джейка окончательно стал преобладать покровительственный тон.
– А что, если русские вдруг сломят сопротивление моих войск? – Президент все еще продолжал сомневаться. – Вторгнутся в глубь страны?
– За это тоже не стоит переживать, неспровоцированный обстрел грузинской территории даст нам моральное право высадить на вашем побережье наш десант, который ни при каких условиях не позволит русским развить свой успех – если таковой вопреки всему случится. Наши корабли к моменту начала боевых действий будут находиться в Черном море, якобы в преддверии совместных американо-турецких учений.
Джейк, замолчав, потянулся к бутылке с вином, налил полный бокал и в несколько глотков выпил, словно спешил заглушить терзавшую горло жажду.
– Когда? – Президент, похоже, решился.
– В первых числах августа, точная дата будет сообщена позже. И… надеюсь, не надо напоминать о сохранении абсолютной секретности?
