До ночи действительно было далеко… Днем, когда она проснулась, родители подарили ей чемодан. Большой кожаный чемодан, наверно, страшно дорогой. «Это в дорогу», – сказали они и обнялись, словно уже осиротели. Она засмеялась и объявила им, что никуда не едет, а выходит замуж и очень этим счастлива. Мама быстро взглянула на папу, и губы ее задрожали. Папа воровато посмотрел на Люсю, пожал плечами и увел маму из комнаты.
Пока Люся плескалась в ванной, мама сидела в кресле, подавленная и разбитая. Невидящим взглядом она уставилась в пространство, где таяла ее мечта о знаменитой дочери. Мечта теряла контуры, мама дважды нервно порывалась встать, но папа удерживал ее. Но она услала его за валокордином, а сама прильнула к телефонной трубке. Выйдя из ванной, Люся нашла маму успокоившейся, хотя и пахнущей сердечными каплями. Радостно поцеловала мать в щеку, которую та подставила с явным удовольствием. Люсе хотелось побыстрее встретиться с Витей и рассказать о разговоре с родителями. Она позвонила, но трубку сняла его мама и холодно ответила, что он будет только вечером. «Не знает», – немного расстроенно подумала Люся. Но теперь никто и ничто не может помешать ее счастью. Даже его мама.
Вечер наступал только через пять часов, а через три с половиной часа в квартиру вошел профессор. Вежливо раскланялся, поздравил Людмилу с окончанием школы, попросил родителей разрешения переговорить с дочерью с глазу на глаз, шепнул что-то на ухо маме, отчего она широко улыбнулась и выскользнула за дверь. Вот, собственно, и все, что запомнила Люся из своего последнего дня, проведенного дома, в родном Ленинграде. Вечером, когда Витя с роскошным букетом белых роз, наглаженный, свежевыбритый и окрыленный позвонил к ней в дверь, мама, ловко изобразив удивление, сказала ему: «А Люся уехала в Москву. Разве вы не знали?»
Она много раз потом вспоминала этот день, перебирая все детали. Ей до смерти хотелось вспомнить, что же такое сказал ей тогда профессор, но она не могла вспомнить ни единого слова. Вспомнила только, как вышла с ним вместе из комнаты. Вспомнила улыбающуюся маму, протягивающую ей чемодан, куда уже было аккуратно сложено все самое необходимое. Вспомнила, как они с профессором спорили в самолете насчет теоремы… Первые дни в школе закрытого типа тоже прекрасно помнила. Лекции, библиотека, совсем немного сна, и все сначала. Дни были похожими один на другой, но работа была захватывающей, учеба – страшно интересной, а свободное время она с новыми подругами и друзьями проводила в жарких спорах о математике и психологии человека.
Когда Люся впервые вспомнила о Чернове, с ее «да» на крыльце прошло три месяца. Это воспоминание нахлынуло совершенно неожиданно, во время лекции по теории вероятности, и застало врасплох. Что она наделала? А главное – почему? Она ведь не собиралась… Как будто она потеряла память, а теперь вдруг все вспомнила. Люся посмотрела по сторонам. Вокруг сидели ее новые знакомые. Лица целеустремленные, все, не отрываясь, смотрят на доску. Расскажи она кому-нибудь из них о своих переживаниях, только махнут рукой и предложат решить интересную задачку.
Вечером она попросила у куратора разрешения позвонить по телефону. Он сразу же согласился: «Я вас соединю. Мама, наверно, соскучилась». – «Я хочу позвонить вовсе не маме», – осторожно сказала Люся, и взгляд куратора сразу же переменился. «Садитесь, – сказал он. – Нам есть о чем поговорить».
